Пена - [9]

Циреле искоса посмотрела на Макса внимательным, любопытным, изучающим взглядом.

— Значит, вы отправились в путешествие, чтобы избавиться от депрессии?

Макс никогда не слышал в разговоре этого газетного слова. Чужое, непривычное, оно будто царапнуло ему сердце. Эта девушка, дочка раввина, одним словом выразила все, что с ним происходит. По спине пробежал холодок.

— Да, верно…

5

— Что вы пишете, ребецн[16]? — спросил Макс.

— Расписки.

— Что за расписки? Для синагоги?

— Муж не входит в раввинат, не получает платы от гмины[17]. Ему улица раз в неделю платит. Собирают деньги. Сборщик ходит по домам и каждому расписку дает.

— И святой человек на это живет?

— Еще свадьбы, разводы. Бывает, на суд приходят.

Макс Барабандер задумался.

— Святой человек должен иметь постоянный доход, чтобы изучать Тору и не беспокоиться о деньгах.

Циреле усмехнулась:

— Много чего должно быть. — Ее глаза сверкнули. — У нас на улице носильщики есть, такие тяжести на спине таскают, что непонятно, как не падают. В основном старики уже. Недавно видела, один из них целый шкаф нес. Это чудо, что он под ним не упал. А где они живут? В подвалах, где такая сырость, что того и гляди чахотку подхватишь. Ходят оборванные, грязные. Недавно один помер, так пришлось на саван собирать…

— Циреле, не приплетай носильщиков, когда речь идет о твоем отце, — перебила ребецн. — Конечно, жаль этих несчастных евреев, но одно к другому не имеет отношения.

— Имеет, мама. В справедливом мире никто не будет страдать в нищете, а в несправедливом страдают все, кроме нескольких кровопийц и дармоедов.

— Забастовщики у твоего отца стекла перебили.

— Несколько молодых дураков. Разозлились, что отец выступал против них в молельне. Почему бедняки должны выступать друг против друга? Они не с отцом боролись, а с царем.

Жена раввина вздрогнула, отложила перо.

— Дочь, замолчи! Такие речи нас всех, не дай бог, до виселицы доведут.

— Не бойся, мама. Наш гость — не доносчик.

— Боже упаси, но и у стен есть уши. Царь не может всех сделать богатыми. Даже если бы он все свои сокровища раздал, каждому бы по три гроша досталось.

— А никто и не просит, чтобы он разделил на всех свои сокровища. Пусть даст народу свободу. Настоящую свободу, а не Думу, где боятся лишнее слово сказать, потому что везде охранка со своими шпиками, и…

— Дочь, ты замолчишь или нет? — возвысила голос женщина. — Только гость на порог, она тут же начинает со своими претензиями. Не могут все люди стать богатыми. Бедные всегда были и будут, ну, разве что когда Мессия придет… В Торе сказано: «Ки лой ехдал эвьйойн микерев гоорец»[18]. Это значит…

— Да знаю, мама, знаю. А откуда пророк Моисей знал, что будет через три тысячи лет? Не должно быть бедных! В России хватает хлеба, чтобы каждый был сыт. Россия зерно даже другим странам продает. Можно еще фабрики построить, чтобы выпускать все необходимое: одежду, обувь, все что нужно. А вместо этого мужик ходит голый и босый. Кусок хлеба — роскошь для тех, кто пашет, сеет и жнет этот самый хлеб, который едят другие. Крестьянские дети никакого образования получить не могут, если их чему и учат, то только распятие целовать…

— Ты еще за мужиков беспокоиться будешь? Они же евреев ненавидят, погромы устраивают!

— Устраивают, потому что их черносотенцы подстрекают. Что мужики могут иметь против еврейских рабочих в Бердичеве или Кишиневе? Пуришкевич их подначивает, а они и слушаются, идут за ним, как скот. Надо, чтобы кто-нибудь рассказал им правду.

— Вот пойди и расскажи!

— И пошла бы, если бы русский знала!

Макс Барабандер изумленно смотрел на Циреле. Он никогда не слышал от девушки таких слов. Лейча сидела, открыв рот. Ее вытянутое лицо напоминало Максу овечью морду.

— Ребецн, не сердитесь на нее, — сказал он. — Ведь у нее тоже своя голова на плечах, свои мысли. Ее отец — святой человек, а яблочко от яблони, как говорится, недалеко падает. Он о Торе размышляет, и она хочет, чтобы все пришло к какой-то цели. В Америке тоже есть социалисты, но там они свободно выступают, Первого мая на демонстрацию выходят с красными флагами. Требуют, чтобы рабочий день был короче, а оплата труда выше.

— Там царя нет, а бедняки все равно есть, — сказала женщина. — Кто там печные трубы чистит, Рокфеллер, что ли?

— Откуда вы знаете про Рокфеллера?

— Знаю. Дочь каждый день газету покупает, а я тоже почитываю. Не могут все быть богатыми! — Вдруг она заговорила другим тоном: — Всевышний создал мир и заботится о нем. Иди-ка лучше посуду помой, а то засохнет, завтра оттирать придется.

— Потом помою.

— Ребецн, простите, — начал Макс, еще толком не зная, что сказать дальше. — Зашел в ресторан, услышал о святом человеке, и захотелось, как говорится, что-то сделать. Я-то сам человек небедный, но ведь деньги — это не главное в жизни. Вы не против, если я схожу куплю чего-нибудь, как говорится, чтоб заповедь выполнить? Магазины еще открыты, можно чего угодно купить: колбасы, хлеба свежего, бубликов, сардин. А может, вы от стаканчика вина не откажетесь или водки для аппетита? Скоро святой человек придет из синагоги, наверно, он тоже будет не прочь…