Пчелиный пастырь - [20]
— Это «Парижский вечер», — говорит она, заметив, что он сморщил нос.
Машина подпрыгивает по мостовым Пор-Вандра, проезжает мимо Южной компании, «Маленького Орана», где не происходит ничего необычного. Из церкви выходят люди: поздняя месса кончилась. Около узкого выезда — пост полевой жандармерии, но закрытый легковой автомобиль часовые не останавливают. За городом виноградари в рубахах голубого цвета всех оттенков перетаскивают землю в корзинах, под тяжестью которых они сгибаются, когда перелезают через невысокие стенки. А вот и снова Коллиур, Замок Тамплиеров и колокольня св. Венсана. Теперь, когда Коллиур освещен с другой стороны, он похож на те утренние порты, которые так любил писать Клод Желле, прозванный Лотарингцем. Лодки не выходили в море ни этой ночью, ни предыдущей. Какой была, такой и осталась лодка, название которой — «Утешение» — ему нравилось. Такой же осталась и ее соседка — «Три брата». Корсиканец объясняет, что рыбаки больше не выходят в море, потому что им выгоднее продавать бензин на черном рынке. Мария-Тереза смеется:
— Ты недурно устроился, Тино.
Тот шепчет, замедляя ход: «Аяччо, Аяччо…»
Эме Лонги видит свежевыкрашенную лодку, которую он раньше не замечал. Она называется «Милость Божия», а на носу у нее нарисован глаз, напоминающий «уджа»[27]. В Милость Божию верить надо, но глядеть все равно следует в оба. У этой лодки хороший талисман. Такие встречаются в Сицилии, в Сардинии, в Неаполе, в Реджо-ди-Калабрия. Был такой и у его отца. Из темных атавистических глубин наплывает что-то на недавнего северянина, и он этому подчиняется, даром что учитель. Для того чтобы этот талисман подействовал и привел его в порт, достаточно скрестить указательный палец со средним, а другой рукой коснуться мужских регалий. Марию-Терезу удивляет этот жест, и она разражается хохотом.
Аржелес, Пало-дель-Видр. Грузовиков мало — немецких грузовиков. Они натыкаются еще на одну заставу в Сен-Годерике, но эта уже с автоматами и танком. Они проезжают ее. Не разыгралось ли у него воображение? Ему кажется, что и движение немецких машин, и немецкий надзор становятся интенсивнее. Он просит остановиться у «Пальмариума». Полдень вызванивает на всех колокольнях.
— Вот, мсье, вы и приехали. Уже полдень.
Он не знает, что сказать.
— Вы были… — Он в нерешительности. Ага! — и с улыбкой: —… были для меня старшей сестрой.
— А у тебя есть сестры? — бросает она с внезапной фамильярностью.
— Нет, мадам!
— Вот то-то! Иначе вы бы мне этого не сказали! Мои просто шлюхи! Правда, Тино?
— Мадам права.
— Эме! Ну уж и дали вам имечко[28]! Только вы этого не понимаете.
Он уже вылез из машины и наклоняется к ней — стекло опущено.
— Ближе! Еще ближе! Ближе!
Она целует его в губы. Его ноздри наполняет «Парижский вечер», смешанный с запахом меда.
IV
В «Пальмариуме» нет разговоров о происшествии в Пор-Вандре, зато о бегстве… «Все это ляжет на нас», — сказал гарсон в переднике — худенький коротышка с вьющимися на затылке волосами. Как многие тщедушные мужчины, он стоит за существующий порядок, этот Феликс, Феликс Кот, или просто Кот.
Лонги звонит по телефону за стойкой. Кот краешком глаза следит за ним. На другом конце провода — голос Соланж Понс. Она как будто не удивлена; он лаконичен: все в порядке; его никто не спрашивал; он вешает трубку. Эти предосторожности означают, что в нем произошла перемена, подсознательная мобилизация. Отныне в этом пробудившемся человеке — ставка главнокомандующего в действии. Чаевые Коту. Фальшивая благодарность Кота. Лонги выходит и идет вдоль Мели (так называется этот канал). Улочка, дверь гостиницы, патио и фонтанчик… Господа немцы как будто не изменились, разве что стали немножко нервными… На лестнице он сталкивается с двумя такими господами. Они на него не смотрят. Это их стиль? Или своего рода застенчивость? Порой у него возникало чувство, что и немцы застенчивы, но эту мысль он не высказывал. В лагере она показалась бы либо парадоксом, либо провокацией, а то и просто равнодушием. Лонги заходит в свою комнату и тотчас заглядывается на игру света, съедающего тень на площади из серого и розового мрамора. Воскресенье есть даже во время войны. Простертые руки трех сил каталонского народа говорят о том, что проблемы, возникающие в человеческом обществе, незыблемы. Он закрывает ставни. Растирает себе плечо. Боль снова утихла. А что, если движение было лучшим лекарством? «Ты должен — должен — должен прочитать Б-Б-Блонделя!» — говорит Таккини. Эме ложится на спину, подложив руки под голову.
Когда он просыпается, часы на башне Кастилье, к его изумлению, бьют четыре. Он опять заснул, выронив иллюстрированный журнал! Он выходит. Он намеревается пройти через двор ратуши. Решетчатые ворота заперты. Статуя Майоля «Мысль» — в клетке. Он сделает круг по маленьким улочкам, два раза свернет налево, или через «Грот» и два раза направо. «Грот» в этот час стоит светлый, почти веселый. Он выбирает свет.
И быть может, свою судьбу.
Он нахмурился при виде громоздкой вывески с черными тевтонскими буквами (возможно, здесь есть и немецкая типография!) — вывески немецкого книжного магазина «Frontbuchhandlung»
В своей книге Арман Лану ведет читателя тропинками литературоведа-исследователя, знакомит его с разноречивыми свидетельскими показаниями, делится своими сомнениями, приглашает вместе с собой подумать над разными толкованиями какого-нибудь факта. Лану много знает о Мопассане, очевидно, почти все, что о нем можно было узнать в 60-годах XX столетия. Фактов, событий, документов значительных и мелких много в книге, их, может быть, слишком много, и не всегда случайное отделено от главного. [Адаптировано для AlReader].
Удостоенный Гонкуровской премии роман «Когда море отступает», — это роман о войне и мире, о смерти и жизни, о рабстве и свободе, о прошлом, настоящем и будущем…Действие романа относится к лету 1960 года. Участник высадки войск союзников в Нормандии, канадец Абель Леклерк решает провести свой отпуск в местах, где он когда-то сражался. С ним едет Валерия Шандуазель, молодая женщина, потерявшая в Нормандии своего жениха — Жака. Она едет в Нормандию, чтобы преклонить колени перед могилой Жака, героя, отдавшего жизнь за освобождение Франции…
О жизни и творчестве Эмиля Золя написаны сотни книг и статей. У читателя, берущего в руки книгу Армана Лану «Здравствуйте, Эмиль Золя!», естественно, может возникнуть вопрос: «А что нового расскажет она мне об этом всемирно известном писателе?»Арман Лану несколько лет работал над этим произведением. Его книга об Эмиле Золя — это яркое и своеобразное художественное повествование о большом и трудном пути автора знаменитого письма «Я обвиняю!..» и вместе с тем серьезное и оригинальное исследование творчества создателя «Ругон-Маккаров», «Трех городов» и «Четырех Евангелий».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
АРМАН ЛАНУ (родился в 1913 году) — член Гонкуровской академии, известен советскому читателю как автор трилогии о войне (романы «Майор Ватрен», 1956, «Свидание в Брюгге», 1958, и «Когда море отступает», 1963; последний был удостоен Гонкуровской премии). Среди его книг — беллетризованные биографии Эмиля Золя и Ги де Мопассана, сборники стихов, пьеса для театра, ряд эссе и роман об эпохе Сопротивления «Пчелиный пастырь» (1974).«Песочные замки» (1979) — это короткие рассказы разных жанров; рассказы веселые и печальные, серьезные и шутливые (порою веселые и печальные, серьезные и шутливые одновременно), рассказы подчас неожиданные, парадоксальные, озорные, но всегда глубокие по мысли, написанные с уважением к человеку, всегда ощутимо связанные с современностью, с главными заботами наших дней.Проникнутые глубоким уважением к людям, эти новеллы известного французского писателя Армана Лану рисуют жизнь современной Франции, с волнением говорят о человеческом достоинстве, проблемах искусства, о мужестве, о любви.
Арман Лану — известный современный французский писатель. Роман «Свидание в Брюгге» — вторая книга трилогии «Безумная Грета». Первая книга трилогии «Майор Ватрен» и третья книга «Когда море отступает» получили широкую известность среди читателей.Романы «Майор Ватрен», «Свидание в Брюгге» и «Когда море отступает» не имеют единого сюжета, и герои в них действуют разные. Целостность «Безумной Греты» создается сквозным лейтмотивом, это своего рода тема с вариациями: война и память войны.Тема романа «Свидание в Брюгге» — разные судьбы людей, прошедших вторую мировую войну, поиски героями своего места, своей линии поведения в сложной обстановке послевоенной жизни.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.