— Да вы только подольше поживите, бабушка. Вы сами увидите, какая будет чудесная жизнь!
— Ну, а ты бы с нами вместе поселилась в барском доме-то?
— А чего же, с удовольствием.
— Ну хорошо, ну, ладно. — Бабушка утерла кончиком платка слезинки, поджала губы, стала вдруг строгой и важной. Молча достала из-за пазухи кисетик из кожи и вытрясла его содержимое на деревянное блюдо, стоявшее на столе.
Несмотря на сумерки, в избе вдруг стало светлей.
Что-то засверкало, заискрилось, заблистало необыкновенно!
— Откуда это у вас? — отшатнулась учительница. — Это же настоящие бриллианты, они светятся в темноте!
— А это хранила старая барыня в шерстяном клубке, — сказала бабушка, любуясь блеском драгоценных камней. — Завещала она мне старые спицы, клубок шерсти — своему сыну Аполлинарию, а про эти блескучие камешки ничего в завещании не сказала. Спицы мне пригодились — варежки вам связала. Клубочек в чулочки перегнала, чтобы шерстку моль не поела. А если сынок барынин за ним явится, что ж, я ему такой же клубочек из свежей шерсти отдам… А уж эти штучки-блескучки, не прогневись, не получишь, барин!
Усмехнулась бабушка и стала перебирать сверкающие камешки морщинистыми пальцами.
— Не простые они, волшебные. Сверкает в них, переливается огнями драгоценная кровь народная, пот крестьянский, слезы… Скопила их человеческая жадность, жестокость, себялюбство. Служили они весь век свой людскому злу, а надо бы послужить добру, — приговаривала бабушка.
— Да, конечно… — Глаза учительницы не могли оторваться от сверкающих драгоценных камней, в ее черных зрачках они мерцали, отражаясь, как звезды.
— Теперь не злая барыня, а я над ними хозяйка! — С этими словами бабушка Агаша взяла драгоценности в пригоршню и озорно тряхнула. — Хочу выброшу, хочу — добрых людей награжу!
Бриллианты в руках ее зазвенели, и заиграли отраженья их на черном потолке, на лакированных сажей бревнах баньки.
— Ну что ж, учительница, зови всех, кто меня выхаживал, кто поил-кормил, кто от смерти спасал, кто на ноги подымал.
— Партия свободных ребят, — тихо сказала Анна Ивановна.
— Ну вот и хорошо. Всех зови, которые в красных галстуках.
— Трубите общий сбор, не простой он будет, бриллиантовый, — шепнула вожатая Данилке.
Он выбежал и помчался что есть духу к Степану.
— Детские сердца не алчные, дети по справедливости решат, куда эти богатства девать несметные… — говорила старуха, перебирая драгоценные камни. — Достались мне эти сокровища, когда они уже не нужны, как в сказке…
Ну что ж, принесу людям пользу хотя бы в конце жизни.
Пусть ими распорядятся те, у кого вся жизнь впереди.
Верно, девушка?
Анна Ивановна не успела ответить — на улице громко заиграл Степан в коровий рог. Послышался топот ног, банька заполнилась детворой. Ребята расселись на скамьях, на полу, шумно дыша.
Любопытство так и играло на всех лицах.
— Ребята, — сказала Анна Ивановна, — я позвала вас на сказочный сбор. Смотрите, в моих руках сверкает волшебное богатство!
Она пересыпала из горсти в горсть бриллианты. Ребятам казалось: вожатая пересыпает звезды.
— Вы спасли от смерти, выходили брошенную злыми людьми больную старушку. Она оказалась доброй волшебницей и решила наградить вас, как в сказке, таким огромным богатством, которое вам и не снилось.
— Вот этими стекляшками? — засмеялся Сережка, бывший Урван.
— Какие веселенькие, хороши для сережек! — обрадовалась Даша, бывшая Мама-каши.
Им показалось, что это какая-то игра.
— Это бриллианты, ребята, — улыбнулась Анна Ивановна, — они дороже золота.
Ребята примолкли.
— Вот за один такой камешек можно купить коня… нет, что я, тройку коней с упряжкой! А в старое время и с кучером. А может быть, и больше.
— Ей-богу? — не вытерпел Сережка.
— Честное пионерское. А вот за этот, что покрупней, можно было купить целое поместье, с домом, с садом.
— Волшебный! — воскликнул Павлушка.
— Да, стоимость этих драгоценных камней волшебная.
— Значит, ежели эту кучу по одному камушку на всех разделить, каждый из нас может стать богачом! — воскликнул Сережка.
— Были пионеры, превратимся в буржуев — вот так волшебство! — поежился Антошка, бывший Лутошка.
— Ну уж, вы скажете еще… — попятилась от камней прильнувшая было к ним Даша.
— Ну зачем же в буржуев, — сказал рассудительно Иван. — Просто купим мы по паре коней, построим по новой избе, станем самостоятельными мужиками.
— И Гараську Карасева из батраков в самостоятельного мужика обратим! поддержал Сережка. — Хватит ему на чужих конях гонять.
Притихла бабушка, слушая спор ребят. Поскучнела как-то Анна Ивановна.
— Нет, не годится так, — заявил Степан. — Люди скажут — вот хапуги, захватили барское богатство для себя. Новыми кулаками стали, а притворялись: мы пионеры!
— А верно ведь! — стукнул кулаком по столу Сережка, скорый на решения. — Уж если мы настоящие пионеры, давайте на эти богатства устроим настоящую коммунию.
Мы же говорили — вот бы нам да отстроить заново господский дом. Да поселиться в нем, да зажить всем вместе…
Так давайте! Хватит тут на такое дело, да, товарищ Аня?
— Даже с излишком, — улыбнулась Анна Ивановна то ли тому, что Сергей назвал ее по имени как вожатую, то ли ей понравилось его предложение.
