Папство и Русь в X–XV веках - [7]

"».[33] Этот девиз как бы объединяет самые различные предприятия римских пап.

Начиная с первых столетий христианства и до наших дней тянется длинная цепь попыток римских политиков проложить пути для утверждения папской церкви в европейских и неевропейских странах Востока и особенно в Византии и в землях славянских народов — в Польше, Чехии, Моравии, Болгарии, а также на Руси. Византия с одной стороны, Русь — с другой, стали желанной целью в планах римских пап и папских дипломатов.

Папская экспансия против Руси являлась частью общей политики римской курии, ориентированной на Восток и постоянно преследовавшей одну цель — церковно-политическое подчинение Риму все новых стран и народов. Проводя эту политику, папство прикрывалось флагом миссионерства, стремилось утвердиться на новых землях под предлогом насаждения «истинной веры», которой оно объявляло только веру римско-католическую.

Будучи не в состоянии самостоятельно осуществить свои цели, папство возлагало надежды в каждое данное время на те или иные политические силы и само служило интересам этих сил.

На протяжении пяти столетий папской экспансии против Руси в средние века эти силы многократно менялись. То это были германские императоры Священно-Римской империи, то могущественные магнаты Италии или немецкие феодалы XII–XIII вв., то французские короли, подчинившие себе папство в XIV в. Однако зависимость папской политики от тех или иных сил западноевропейского феодализма не означала, что папство не играло в известном смысле и самостоятельной роли. Эту роль папства Энгельс подчеркивал, когда отмечал, что «великим интернациональным центром феодальной системы была римско-католическая церковь».[34] Папство возглавляло эту церковь как его религиозно-политический монархический центр. В условиях феодальной раздробленности и феодальной анархии, в обстановке постоянных междоусобий средневековья папская церковь «объединяла всю феодальную Западную Европу в одно огромное политическое целое, которое находилось в противоречии одинаково как с греко-православным миром, так и с магометанским миром».[35]

Во второй половине X в. римская церковь утвердила свое влияние на землях таких западнославянских народов, как поляки, чехи, хорваты. Церковь же греко-византийская обосновалась в Болгарии и Сербии. Последнее обстоятельство сыграло также роль в распространении христианства на Руси, так как уже с IX в. из Болгарии проникали на Русь христианские влияния.[36] Свидетельство об этих ранних церковных связях между Болгарией и Русью можно видеть в булле папы Иоанна XIII (967 г.) об утверждении пражского епископства при церкви св. Витта и монастыря бенедиктинок при церкви св. Георгия. В этой булле особо оговаривается, что богослужение должно производиться там «ни в коем случае не по обряду болгарского народа, либо русского (подчеркнуто мной, — Б.Р.) или на славянском языке, но в соответствии с папскими установлениями и распоряжениями… клириком, хорошо обученным в латинском языке».[37]

В этих словах нашла отражение враждебная Болгарии и Руси политика римской курии. Создание пражского епископства и насаждение монастырей с латинским духовенством понималось в Риме как важный шаг в борьбе за утверждение папства в славянских странах и окончательное уничтожение местных особенностей богослужения, сохранившихся от времен кирилло-мефодиевской церкви. Вместе с тем эта булла служит и прямым свидетельством существования христианства на Руси и богослужения на русском языке за 20 лет до официального принятия христианства при Владимире. Это обстоятельство лишний раз подтверждает, что распространение христианства на Руси являлось длительным процессом.

К середине X в. относятся первые достоверные известия о распространении на Руси христианства и к этому же времени — первые сведения об экспансии, предпринимаемой западноевропейскими феодалами под флагом римской церкви с целью подчинить русские земли своему влиянию или просто покорить их. Неудачи и повторяющиеся провалы многократных попыток достижения этих целей в течение долгого времени не могли остановить римских политиков, а заставляли их лишь искать с возобновлявшимся упорством все новых путей и способов проникновения на восток.

Шаг за шагом католическая экспансия приобретала все более выраженные и острые формы, пока с конца XII в. не превратилась в широкоразвернутое военное наступление под флагом «крестовых походов».

В какие формы ни облекалась папская экспансия, для народов этих стран она оставалась неприемлемой. За «миролюбивыми» заверениями, призывами к «соединению церквей» и «созданию единой церкви» и в Византии, и на Руси неизменно слышались воинственные клики разбойничающих немецких, венгерских, польских и других феодалов. Исторический опыт народов не раз показал, что именно этому феодальному самовластию открывала дверь католическая церковь, обосновываясь на новых землях.

Католическая экспансия на Руси в X–XII вв.

Глава I. Первые попытки проникновения римской церкви на Русь в X в.

Христианство на Руси известно значительно раньше того времени, к которому относится официальное введение его князем Владимиром. Если раннее упоминание о нем, которое можно найти в словах церковного историка Иеронима (IV в.) — «Холода Скифии пылают жаром новой веры», следует считать скорее риторическим приемом автора,