Пансион благородных девиц - [26]

– Ты где пропал, мать твою? – закричал в трубку Итан.

– Привет, дружище, – сказал, улыбаясь, Генри, – я так рад тебя слышать!

– Тебя что, продали в рабство? Я уже думал, что подожду еще пару дней и приступлю к твоим поискам. Почему ты не выходишь на связь?

– Со мной все в порядке, правда, – ответил Генри, – просто в доме тети Оливии абсолютно не ловит связь.

– Вы там что, в пещере живете? – ухмыльнулся Итан.

– Нет, но дом стоит в чаще леса, и кроме них других жильцов там нет.

– О, да тебе подфартило, брат, – рассмеялся парень. – Когда домой? Я уже заждался.

– Еще минимум неделя, – ответил Генри. – Я принялся писать портрет Клариссы, это тетя Оливии… Я должен закончить его.

– Тоже мне, отдых… И там работать заставили.

– Мне это в радость, ты же знаешь…

Итан что-то говорил Генри, но тот ничего не смог разобрать.

– Я тебя не слышу, Итан… Связь плохая. Скоро увидимся. Я соскучился. Может быть даже выпьем пива вместе!

– А Оливия знает? – раздался голос за спиной.

Генри обернулся и увидел перед собой Клариссу. Он лишь улыбнулся в ответ.

– Виктория на кассе, расплачивается, – сказала Кларисса, – ты не мог бы помочь ей донести сумки до машины?

– Конечно, без проблем, – ответил Генри и затолкал свой телефон в карман. Тогда он еще не знал, что больше ни с кем и никогда уже не будет разговаривать по этому телефону.

Когда он вошел в магазин, пожилая женщина уже сгружала в тележку заполненные пакеты. Генри быстрым шагом подошел к ней и стал помогать. Продавец, мужчина лет сорока пяти, хозяин магазина, как предположил Генри, удивленно наблюдал за парнем. Кроме этого Генри заметил и то, что за самим мужчиной не менее пристально наблюдала Виктория. Он обернулся, чтобы перед выходом бегло осмотреть магазин и поймал на себе несколько мрачных взглядов тех немногих покупателей, которые стояли, как истуканы, и провожали своими взглядами его и Викторию.

– Странные люди, – сказал Генри, когда они выходили.

– Странных людей не бывает, – ответила Виктория, – есть люди приспособившиеся к жизни и есть те, кто всегда будет чем-то возмущен и недоволен. Это не странность, но это и не норма. Эх, ладно, не заморачивайся… Идем.

– Вы же жили здесь, верно? – спросил Генри, подходя к машине.

– Жила. Вместе со своим мужем, пока он не умер два года назад. Тогда я переехала к Клариссе.

– Я вам не нравлюсь? – спросил Генри неожиданно и достаточно прямо.

Женщина остановилась у багажника серебристого Мерседеса, повернулась к Генри.

– У меня нет выбора, – сказала она, – Оливия выбрала тебя. Неважно то, нравишься ты мне или нет. Будет так, как должно быть. Мне с тобой не жить… Однако, Генри, кажется, ты хороший парень.

– Как съездили? – спросила Оливия, стоя на пороге дома.

– Все как всегда, – ответила Кларисса. Она стояла около машины и ждала, пока Генри достанет все покупки.

– Дозвонился до Итана?

– Да! Чему очень рад, – улыбался Генри. – Он соскучился и ждет нас.

– Нас? – совсем без юмора спросила девушка. – Он ждет тебя!

– А даже если и так. Что с того? Мы знакомы с ним много лет. Он – мой лучший друг.

– Не ссорьтесь, – с улыбкой сказала Кларисса. – Мне сегодня он еще нужен в хорошем расположении духа, – она приобняла Генри. – А ты, молодой человек, запомни, что женщина всегда будет ревновать тебя к друзьям. Это вполне естественно для любящего человека. Но переборщить, конечно же, можно. Это все вспышки гормонов в нашем микрокосмосе, – она показала пальцем на свою голову. – Будь снисходительнее…

– Ты хорошо спишь? – задала Кларисса неожиданный вопрос, от которого Генри чуть было не выронил кисть.

– Да, а почему…

– Ты выглядишь нервным, – перебила она его. – Других поводов для беспокойства, как только плохой сон, я не вижу.

– Плохо, – признался Генри и продолжил наносить краску на холст.

– Нехорошие сны?

– Немного, – слукавил Генри. А может и нет. Он был не уверен в том, что он видел вот уже несколько раз: сны, галлюцинации или же это все-таки были призраки старого дома. «Слишком мрачно для призраков», – снова подумал он.

– В смерти нет романтики… – печально произнесла Кларисса.

– Что? – удивился Генри.

– Люди отождествляют чужую смерть с романтикой, приписывают готике некий чарующий образ, который только обманывает. И обман этот действует лишь до той поры, пока смерть не встретится лично: в реальной жизни. Или в снах.

– Вам что-то известно? – спросил Генри.

– Все, что происходит в стенах этого дома, мне так или иначе становится известно, – ответила Кларисса. – Расскажешь о своих снах?

– Не думаю, – Генри все же отложил кисть. – Я думаю, что это последствия того, что за день до приезда сюда у моих ног приземлился мой шеф…

– Он умер рядом с тобой… – сказала Кларисса, отведя взгляд в сторону. – Помнишь, я говорила, что души, умершие в определенном месте, остаются там навсегда?

– Мы говорили об энергии в теле человека, – уточнил Генри.

– Неважно. Как ты думаешь, где сейчас его душа? Могла она остаться рядом с тобой?

– И не давать мне нормально спать?

– Кто знает…

– Я ни разу не видел во сне своего шефа.

– А кого ты видел? – Кларисса наконец перевела взгляд на Генри, который снова начал рисовать.

– Я не говорил, что видел кого-то, – ответил он.