Застенчивость вора, решившего вернуть похищенный бумажник, не шла ни в какое сравнение с ее смущением. Она молча высыпала на стол украденное — груду магнитофонных кассет — и замерла в нерешительности.
Я с интересом взглянул на странную гостью. В каждой женщине можно найти шарм — тонкую талию, длинные ресницы или кое-что получше… В этой же не было ничего примечательного. Не по годам полная, с большой бородавкой на щеке и тусклыми усталыми глазами, она явно не подходила для конкурса красоты.
— Я — Лора, ночная сиделка из госпиталя береговой охраны во Фриско, где лежит в беспамятстве человек, о котором вы писали, — Майк Норман…
Я поразился изумительному, проникновенному голосу посетительницы. Он, безусловно, был шармом сиделки, затмевающим ее непривлекательность. Не так ли чарующий голос сирены заставлял забыть о ее безобразном птичьем хвосте?
— Мне известно о ранении Майка, продолжайте. — Подчеркнутой бесстрастностью тона я попытался скрыть внезапное волнение. Я знал, что Майк ранен, но то, что его дела плохи, было для меня неожиданностью.
— Всю жизнь я мечтала разбогатеть, и вот этот случай представился, — продолжила "сирена". — Я тайно записала на магнитофон все, что рассказал мне Майк Норман, и даже то, что он бормотал в бреду. Я украла его приключения, чтобы написать о них книгу и получить приличный гонорар.
— Вы неплохо все рассчитали, миссис, рукопись о тайнах знаменитого сыщика охотно купило бы любое издательство. Но, как я понимаю, что-то вам помешало?
— Да, я поняла, что судьба этого человека не подвластна перу графомана, даже писателя среднего уровня. И тогда я пришла к вам.
— Сирены определенно соблазняли Одиссея не только сладкоголосием, но и лестью. Чего вы хотите от меня, миссис?
— Возьмите половину кассет и напишите по ним роман. Если он удастся, я передам вам вторую половину, но уже за деньги. Согласны?
— Прежде чем ответить вам, я должен услышать записи.
— Познакомьтесь с материалом и позвоните мне, Вилли. — Бросив на стол визитную карточку, сиделка направилась к двери с торопливостью покупателя, подсунувшего продавцу рваную ассигнацию.
Впрочем, она могла бы и не спешить. Кассеты оказались настоящим сокровищем. В них непостижимым образом переплелись реальность, похожая на фантастику, и фантастика, похожая на реальность.
Прослушав их, я написал и опубликовал шестнадцать триллеров о полной опасностей и приключений жизни знаменитого сыщика.
Эти триллеры вошли в роман, который вы, уважаемый читатель, держите в руках. Надеюсь, в один из ближайших дней дверь моей творческой мастерской отворится. В ней покажется Дора со второй половиной кассет, и тогда я возьмусь за продолжение романа.
I
Король газовых баллончиков
Это был тот самый случай, когда знатность и богатство не играли никакой роли. Взаимная ненависть сделала их равными — оборванца с полосатой котомкой, в которой не было ничего, кроме рисовой лепешки и глотка сакэ, и самурая в ярком шелковом кимоно.
Никто не знал, что было причиной вражды, что привела их в столь ранний час к подножию священной горы Фудзиямы для смертельного поединка. Молва сохранила воспоминание лишь о длинном мече самурая и желтых узловатых и твердых, как высохший бамбук, руках бродяги.
Перед началом поединка самурай сделал несколько упражнений с обнаженным мечом, прикидывая, как лучше разделать тушу оборванца, чтобы окрестным свиньям было удобно ее сожрать.
Бродяга, в свою очередь, не отрываясь, смотрел в мутные глаза самурая, желая поскорее выколоть их своими заскорузлыми, твердыми, как палочки для еды, пальцами.
Все преимущества были на стороне самурая — длинный, двуручный меч, кинжал и кривой нож, пристегнутый к сандалии.
Оружием оборванца были лишь его желтые узловатые руки. Когда остро отточенный самурайский меч, со свистом рассекая воздух, ударил по ним, казалось, они просто отлетят, как ручки разбитого глиняного кувшина. Но случилось чудо — меч, взбрыкнув, вырвался из рук самурая. В ту же секунду два молниеносных удара парализовали его. То, что произошло дальше, было жестоким и отвратительным торжеством каратэ над прославленным самурайским мечом. Отныне он сделался обыкновенным настенным украшением.
С этого дня по планете началось победное шествие восточных единоборств — накачанные мышцы и твердые кулаки развенчали холодное оружие.
— Вы только посмотрите, Норман, что делается. — Начальник полиции Морли потянул детектива к окну.
Майк посмотрел вниз. Во дворе полицейского управления разгружали фургон. Из его зарешеченного, как загон для льва, чрева выволакивали здоровенных мужиков, с ног до головы обмотанных клейкой лентой, которая делала их похожими не то на коконы огромных бабочек, не то на бальзамированные мумии.
— Два насильника, один мошенник, остальные из банды Бруно Капельяно. — В голосе Морли прозвучало негодование охотника, у которого увели из-под носа куропатку.
— Опять вас обскакал Король газовых баллончиков, сэр? — спросил Майк, разглядывая ярлыки, приколотые к одежде арестованных наподобие накладных, сопровождающих почтовые тюки.
— Введите Нормана в курс дела, Стивен, — устало распорядился начальник полиции, не удостоив детектива ответом, поскольку ответить на каверзный вопрос Майка означало разбередить незажившую рану.
