Панкомат - [32]

Мне всегда казалось, что это — фальшивый стон.

И в первый раз — я тоже так подумал. Это было правдой. Первые секунды честны. Потом человек обрастает мхом. Если у тебя этого мха раньше не было, то он передается, и ты сам становишься его разносчиком.

— А давай стоя? — предложила она.

— Я курить хочу, — ответил я.

— Кури.

— Здесь нельзя. Это — покои бабушки Ламборджини. Она пацанам вставит за это.

— Что ж делать?

— Пойду, покурю.

— Все вы, мужики, такие.

— Да. Я еще выпью.

— Выпьешь?

— Да. Ты не волнуйся, я приду.

— Я ж тебя знаю. Ты сейчас выпьешь раз, выпьешь два….

— Ну, я ж не виноват, что ты не куришь.

— Я пробовала.

— Это прогресс.

Глава 7

У самого порога зимы зима вдруг. Вышла на вылет поздняя преддекабрьская муха. Так иногда бывает, хотя эта муха может запросто вылететь и в январе, если нет морозов. Летние кафе вновь выставили столики. Народ двигался, колотя понты. Если взять ночь, то ночью в эфире все немного по-другому — но тут тоже нужно прятать голову, вставлять наушники, слушая «Tequilajazzz», или вставлять что-то в кого-то. Можно думать о силе субъективизма в мире. Я раньше читал много книг. Когда же я перестал их читать, то мне стали совершенно непонятны те, кто их читал. Я легко перекрашивался. Но, в сравнении с Женей Семиным, это был детский хамелеонизм. Они никогда друг друга не знали, Антисофт и Женя. Но первый был гением сосредоточения и аскетизма, а второй — настоящий, чистый, голубоглазый распиздяй, Есенин наебательства. Было время, и я любил людей, и я думал — вот бы их познакомить. Но уже давно, как пиздец. Антисофт сидит, а Женя — он вряд ли сядет. Возможно, он уже давно спортсмен. На самом деле, он — демон, а настоящих демонов на свете не очень много. Вот на селе, там есть демоны. Но туда надо еще доехать, чтобы доказать эту сентенцию.

Итак, народ тасовался, заглядывая в мобильники. Снега пролетели мимо. Студентов на точке было как никогда много. Они точили сушеную рыбу и плевались, куря «Парламент», поблескивая своими кожаными куртками, точно крабы — из глубины морской. Я говорю это лишь потому, что слишком сосредоточен на деталях. Взять какой-нибудь TActionList — там тоже живет детальность. Но мелкая, точечная скриптомания, лучше и пакостнее. Нужно знать наизусть то, что ты делаешь, иногда поколачивая ламеров.

— А ты не ламер? — спросил Женя как-то.

— Нет. А ты — ламер.

— Да ты охуел!

Мы сидели на берегу моря. Мы отвозили железяки в Дубаи, чтобы продать там соотечественникам. Сделка была неплохой, и у Жени, как всегда, была идея типа — надо один раз поработать, а потом всю жизнь отдыхать. Как правило, это заканчивалось кабаками. Впрочем, я видел немного. Так, во всяком случае, было в мое присутствие.

— Я вот думаю, — сказал Женя, — вот летят над нами облака. О чем они думают?

— Чо?

— Они смотрят на нас сверху, понимая, что сегодня мы пойдем….

— Это не интересно. Поехали в Китай.

— Не. Хотя, ты прав. В жизни только и есть достойного, как взять и поехать в Китай. Может, в Японию?

— В Японию.

— Знаешь, поехали, брат. Поехали. Я женюсь на японке. Выучу японский.

— Поехали.

— Поехали.

— Ну, вставай. Едем.

— Не. В лом вставать. Знаешь, я понял. Я — правда ламер. Я просто делаю вид, что я что-то знаю.

— Но ты ведь что-то делаешь?

— В жизни гораздо интереснее заниматься хуйней, чем чем-то серьезным. Это честно. Но ты и сам об этом знаешь, Валера. Хуйня — в ней очень много правды. Она смотрит тебе в глаза и улыбается.

— Кто?

— Хуйня.

— А….

— Поехали в кабак.

— Прямо сейчас?

— Нет, давай снимем самые дорогие апартаменты, возьмем девочек, прогудим все за одну ночь. Ты не боишься?

— Чего?

— Я сблатую тебя пропить все за раз.

— Я заранее знал, что так и будет.

— Купи себе дорогой мобильник.

— Не хочу.

— А знаешь, я люблю смотреть фильмы про Ван Дамма.

— Ну что, поехали.

— Ладно. Знаешь, на эти бабки, если мы поедем в село, мы будем гудеть целый год. Бабы будут за так давать. Они только увидят сотовые телефоны, сразу поймут, что мы крутые пацаны и сами встанут в очередь, чтобы отсосать. Купим какую-нибудь «восьмерку». Заведем курей. Знаешь, Валер, я серьезно.

— Да.

— Давай, после следующей сделки, а? Меня все это зарубежье уже достало.

— Ладно. Посмотрим. Поехали.

— Давай, еще по пивку….

Я продолжал скромно подрабатывать, выгружая порошки.

Успех был однажды. Мне позвонил Петр и сказал, что акция с локальной сетью коммунального хозяйства удалась, и, так как не сразу это дело обнаружилось, ущерб оказался приличным. Но я бы не сказал, что был счастлив. Там вряд ли кто-то что-то понял. Только программисты получили втык, да и то — никого не выгнали. МПЖКХ всегда было местом просачивания — туда стремились, чтобы надолго и серьезно засесть. Точно так же черви стремятся в яблоко. И, как водится, и то, и другое — не вечно. Были потеряны счета. Руководство объявило, что во всем виноваты сбои в подаче электричества — у них были какие-то терки с горэлектросетью, по-ходу.

— Надо было всю информацию стереть, — сказал Петр с сожалением, когда мы сидели с пивом на центральной улице.

— Думаешь, было бы лучше?

— А хрен его знает.

— Вот то ж. Это же страна чудес.

— Надо было сделать что-нибудь похуже.