Отторжение - [46]
Вернувшись из архива, Катрин взяла камеру и пошла в город – искать знаки минувшего. Тротуары у Королевского театра, каменные заборы вилл в богатом пригороде Панорама – повсюду прекрасный белоснежный мрамор. Что она ищет? Неизвестно… Надписи, орнаменты, годовщины, следы имен. Они где-то есть, она знает, что они есть, и она их найдет. В разгар дня, когда нещадно палит солнце, она будет стоять на площади Свободы и думать о нем, о Видале, больше ста лет назад оставившем ныне уже не существующий город. Она будет думать о тех десятках тысяч, кто остался и встретил страшную смерть. А кто помнит о них? Катрин ни разу не видела никаких памятных шествий, не видела колеблющихся огоньков зажженных свечей. Ну нет. Она здесь не просто турист, она Воительница, она ведет долгую и кропотливую битву за утраченную память. Не в сумерках, не на восходе солнца. Ничего похожего – не скрываясь, в ярком свете дня она сражается против тягостного молчания, против оскорбительного беспамятства белого полированного мрамора.
Катрин вышла из дома. Совсем раннее утро, такое прозрачное, будто никто им еще не успел попользоваться. Свет и ночные тени никак не могут поделить пространство, пытаются отстоять свои территории, и на короткие мгновения наступает шаткое равновесие. В углах все еще прячется ночь, а силы света уже заняли позиции у пирса.
У бесхитростного подъезда ее отеля – уличное кафе в тени раскидистого платана. Можно выпить чашку эспрессо. По утрам здесь собираются городские полицейские. Иной раз кажется – чуть ли не все. Свалка мотоциклов и шлемы на столе, похожие на сложенные в пирамиду белые пушечные ядра. Рядом с кофейными чашечками шлемы кажутся огромными, а полицейские, хоть и стараются выглядеть дружелюбными, впечатление производят, скорее, угрожающее. Будто все время начеку. В боевой готовности – к чему? Все время переглядываются… Впрочем, ей-то что? Кто она здесь? Туристка из тех, что читают английские книги на пляже. Они не обращают на нее внимания, и поэтому есть возможность за ними понаблюдать. Ходят слухи, что полиция как-то связана с правоэкстремистскими группами в городе. Правда или сплетни – откуда ей знать? Полицейские пьют свой кофе, а Катрин идет по городу. Городу не просто что-то забывшему, а забывшему, что ему есть что вспомнить.
С сегодняшнего дня ей пятьдесят четыре года. Как длинна жизнь, как богата событиями и до смешного коротка. Идет по чужому городу, где она тоже чужая, по городу, который легко ее отторгнет, даже не заметив. Отторжение – ее единственный постоянный адрес.
Длинный белый причал. На горизонте несколько силуэтов военных кораблей. Ее охватывает электрическая радость – идти по солнцепеку, печатать шаг по горячей белой брусчатке. Прожить так много дней и получить в награду еще один. Есть дни, есть ночи, есть эта невесть откуда взявшаяся эйфория, есть горизонт, есть военные корабли на горизонте и контейнеровозы у пирсов. Есть симпатичные бездомные собаки и апельсиновые деревья. Есть дети – взрослые и самостоятельные. Они не знают, что каждый ее шаг – это привет им, не знают, что они снятся ей по ночам, что она держит их за руки и ведет разговор о жизни и смерти. Не знают, что пока она пишет свои книги, ей чуть не каждую ночь снятся роды… значит, ее книги – их братья и сестры.
У Катрин больше нет иллюзий. Если когда-то и были, давно с ними рассталась. Когда она умрет сама, умрет и память о ней. Таково главное условие существования: время, отпущенное на жизнь, в миллионы раз короче времени бывшего и предстоящего небытия. По случаю ее смерти не будет сказано никаких особенных слов, она знает это и знала всегда. Она родилась в глубокой крипте времени, в ней и осталась. Пыталась барахтаться, сопротивляться, но побеждена. Побеждена с момента рождения.
То и дело в сумочке вскрикивает телефон – скорее всего, кто-то шлет сообщения, хочет ее поздравить. Потом, потом… а сейчас только насладиться этим жарким утром, послушать мягкие, протяжные удары прибоя и почти эротические выдохи потревоженного песка. А попозже пойдет в город, где когда-то жили ее предки, закажет тушенный с чесноком шпинат, греческий салат с брынзой, выпьет простого красного вина – как ее предки. Ей пятьдесят четыре, она чувствует себя одновременно древней старухой и новорожденной, каждый шаг – вспыхивающий в черной ночи ликующий свет.
Кассандрос – так его звали. Того, кто основал этот город. И дальше что? Какой-то из помешанных на власти генералов в войске Александра Великого, которому пришло в голову сделать этого самого Кассандроса царем Македонии. Катрин он вовсе не интересен. А вот его наследие – другое дело. Овеянный мифами город, названный им в честь жены. Лучше места не придумать. Лес, зелень пышнее, чем даже в Афинах. Гора Хортиатис защищает от внезапных набегов, мирное Эгейское море открыто для торговых кораблей, а по другую сторону большого залива – сам Олимп, место обитания повелителя туч Зевса, и Геры, и всего сонма богов. Тут зреют персики, тутовницы заманивают червячков-шелкопрядов, апельсиновые деревья надевают белые пышные подвенечные платья. Через город проходит один из важнейших торговых путей Рима, соединяющий Рим и Константинополь, – Виа Игнация, прямое продолжение знаменитой Аппиевой дороги.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
Книгу «Дорога сворачивает к нам» написал известный литовский писатель Миколас Слуцкис. Читателям знакомы многие книги этого автора. Для детей на русском языке были изданы его сборники рассказов: «Адомелис-часовой», «Аисты», «Великая борозда», «Маленький почтальон», «Как разбилось солнце». Большой отклик среди юных читателей получила повесть «Добрый дом», которая издавалась на русском языке три раза. Героиня новой повести М. Слуцкиса «Дорога сворачивает к нам» Мари́те живет в глухой деревушке, затерявшейся среди лесов и болот, вдали от большой дороги.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?