От земель к великим княжениям. «Примыслы» русских князей второй половины XIII – XV в. - [18]
Таким образом, присоединение к Москве Нижнего Новгорода в 1392 г. стало только первым шагом на пути к полному овладению землями, принадлежавшими князьям суздальского дома. К Василию I отошла только центральная часть собственно Нижегородского княжества. Суздаль и Городец остались столицами особых княжеств, но под контролем Москвы. Представителям местной династии принадлежал также Гороховец с окрестностями, а до 1394 г. – Посурье.
В 1404 г. под непосредственную власть московских князей отошел Городец. Но после нашествия Едигея 1408 г. Нижегородско-Суздальское княжество с санкции Орды было восстановлено; правда, Суздаль, скорее всего, вскоре перешел под контроль Василия I. К 1415 г. московский князь силой восстановил свою власть в Нижнем Новгороде. Суздаль после этого до начала 1440-х гг. находился под властью лояльных Москве представителей суздальского дома (при этом замещение князей на суздальском столе явно регулировалось великим князем), а затем перешел в состав великокняжеских владений. Нижний Новгород же (возможно, вместе с Городцом) еще несколько раз менял свой статус: в 1419 г. на короткое время стал центром особого княжества под властью князя, ставшего зятем Василия I, в середине 20-х гг. находился во владении князя, прежде враждебного Москве, вокняжение которого, инспирированное Витовтом и Улуг-Мухаммедом, был вынужден допустить Василий I. Наконец, в середине 40-х гг. XV в. ордой Улуг-Мухаммеда была предпринята попытка восстановить Нижегородско-Суздальское княжество в полном объеме. На сей раз, в отличие от периода 1408–1415 гг., оно продержалось лишь несколько месяцев.
В московской политике по отношению к нижегородско-суздальским землям сочетались силовые методы с попытками внести раскол в нижегородско-суздальский княжеский дом путем поддержки владельческих прав одних его представителей за счет других.
Причем соотношение тех и других приемов зависело во многом от отношений с Ордой: силовые преобладали в период конфронтации с Едигеем, лавирование – тогда, когда по тем или иным причинам с позицией Орды надо было считаться (при Тохтамыше, в конце 10-х гг. XV в. – в последние годы правления Едигея, в середине 20-х гг. XV в., после поражения от Улуг-Мухаммеда в 1445 г.)[280].
Местные князья в течение конца XIV – первой четверти XV в. постоянно стремились сохранить остатки самостоятельности. В зависимости от ситуации, они (в том числе одни и те же люди) могли пытаться опереться как на помощь внешних сил (в первую очередь Орды), так и на расположение московских князей.
Орда в изучаемый период не раз пыталась упрочить в Нижегородском Поволжье свое влияние и ослабить московское. Причем это характерно не только для времен конфронтации с Москвой при Едигее, но и для периодов, когда московские князья поддерживали с Ордой мирные отношения – при Тохтамышевичах в 1412–1414 гг. и при Улуг-Мухаммеде в середине 20-х гг. XV в. В последнем случае имело место и желание литовского великого князя упрочить свое влияние в Северо-Восточной Руси за счет Москвы.
Каковы были правовые основания претензий московских князей на Городец (по смерти Василия Кирдяпы Дмитриевича) и Суздаль (по смерти Семена Александровича)? Судя по договору Василия II с Иваном Васильевичем Горбатым (внуком Семена Дмитриевича) 1449 г., владение этими городами регулировалось ханскими ярлыками[281]. Сведений о получении ярлыков на них московскими князьями в имеющихся источниках нет. Между тем в том же договоре 1449 г. Суздаль, Нижний Новгород и Городец обобщенно именуются «Новугородским княженьем», причем из текста следует, что ярлыки могли даваться на него в целом[282]. Представляется вероятным, что ярлык на Нижний Новгород, полученный Василием I, помимо непосредственного обладания Нижним с окружающими волостями давал московским князьям основание считать себя верховными распорядителями всего бывшего Нижегородско-Суздальского княжества («Новугородского княженья»): именно отсюда могут проистекать факты контроля над наследованием суздальского стола после 1392 г. и изъятия Городца (по смерти Василия Кирдяпы) и Суздаля (по смерти Семена Александровича) из числа владений князей суздальского дома. Переход Нижнего Новгорода к великому князю московскому ставил всех князей этой ветви в зависимость, позволяя в дальнейшем наделять их столами уже от себя, без ордынской санкции. Таким образом, князья суздальского дома с 1392 г. оказались на положении князей «служебных», т. е. державших часть территории своего прежде суверенного княжества уже как пожалование от великого князя на условиях службы ему[283]
