Ослепительный нож - [163]
- Ей подарил пищаль Конрад Фитингор, рыцарь, - вспомнила Евфимия.
- А мне Яган Готхельф, посольник князя Местеря, - похвастался Иван. - Залучил гостя, и вот - память! Матушке Аграфене Александровне - иной поминок: лохань да рукомойник, серебряны, золочёны.
Взошед на гульбище, князь долго простоял, склонённый над Лукой. Евфимию не подпустил: не для девиц такие страсти. Пыхтя от туги, княжьи люди снесли убитую Матрёну вниз.
- Навылет в сердце, господине, прямо в сердце! - взахлёб докладывал Яропка.
Сбежалась челядь поднять Луку на простынях и возложить на одр в его покое.
- Свезём беднягу к нашим костоправам, - решил князь.
- Пока же в честь столь славного охотника устроим пир на месте? - предложил угодливый болярец.
Другой поддакнул:
- Редкая добыча! Князь согласился:
- Пир так пир.
Бабы замывали скоблёный пол на гульбище.
- Эй, кто там! Девки, мамки! - закричал Иван Андреич. - Обиходьте московскую боярышню! - ввёл он в хоромы Всеволожу.
- Отпусти медведника, - упорно добивалась милости Евфимия.
Князь отвернулся, едва она была взята под белы руки.
Когда он постучал в её одрину и был впущен, глаза его расширились, рот растянулся, ладонь хлопнула в ладонь.
- Теперь-то истинно Воложка! Любава Дмитрия и трёх Васильев.
- Каких Васильев трёх? Вот вздоры! - оправила подле себя по лавочник Евфимия.
Можайский не ответил.
- Ох, ну и мовницу спроворили тебе прислужницы Луки! Как ткань льняную отбелили! - восхищался он.
Про двух Васильев Всеволожа догадалась без ответа. Кто третий? Вернула вспять беседу:
- Глумишься, поминая про Василиуса и Косого. Стыд тебе, Иван!
Князь развёл руками, склонил голову.
- Не ставь во грех. Шучу в надежде на безгневие. - И, всё-таки не утерпев, сощурился: - Про третьего забыла! Про Ярославича Боровского. Твой тайный воздыхатель с детства! Подружия его занемогла. Увёз в Литву совсем плохую. Большую могу надобно иметь с недужной и тремя детьми. Старшой-то отрок, младшие - ещё младенцы. Он могач!
- А где медведник? - оспешилась сменить речи Всеволожа. - Отпусти поимыша.
Можайский посмурнел, ответил жёстко:
- Не твоего высокого ума сие низкое дело. - И предложил, дабы отвлечь боярышню от легкомысленной заступы: - Желаешь лицезреть несчастного, измятого медведицей? Лука, сказали, пришёл в память. Иду к нему. Не возражаю против твоего сопутствия.
Евфимия не отказалась пойти с князем к одру хозяина хором.
Кликнутая челядь провела их через сени в большой покой. Лука лежал под покрывалом, смежив вежды. Князь подступил, склонился низко:
- Видишь ли меня и слышишь ли?
Боярышня держалась одаль. Урядливый Яропка на цыпочках втулился и застыл у входа.
- Вижу и слышу, - отвечал Лука.
- Зачем ты полюбил бесовское позорище и пляску и предался пьянству? - укорил его Можайский. - Бог тебя прославил чудотворным образом Своея Матери, а ты низошёл к бесполезному мирскому житию. Поделом тебе так приключилось!
С одра послышались глухие всхлипы.
- Помоги мне, господине! Распорядись богатством на дела богоугодные. Останусь жив, свези в обитель. Хочу постричься, окончить дни в глубоком покаянии.
- Ты будешь жив, - утешил князь. - Походный костоправ смотрел твои изъяны. Отлежись. Завтра - в Можайск. Долечим. Раскаянье твоё Бог примет.
Иван Андреич вышел. Евфимия с Яропкой - следом.
- О, людие! - промолвил князь за дверью. - Здоровые грешат, а умирающие каются…
- Коль ты так добр, освободи медведника, - опять пристала Всеволожа.
Иван сказал с досадой:
- Добр до предела. - И спросил: - Куда путь держишь?
- В Нивны, разумеется, - ответила боярышня.
- Яропка, погляди, готов ли пир? - велел Можайский. И продолжил, когда тот удалился: - Не езжай, Воложка. Не место тебе в Нивнах. Там пусто…
Боярышня остановилась.
- Там Мамоны. С ними мне нигде не пусто. Можайский с сердцем произнёс:
- Свалилась ты на мою голову! Кой враг тебя подвиг бежать по упрежденьи Софьи не в Новгород, а в Углич? Василиус не столь гостеприимен, как рассчитывала? Хоть Марья ежегод брюхата, а, видно, держит над ним власть?
- Станешь грубить, уйду, - сказала Всеволожа.
В конце прохода замаячил коломенской верстой Яропка.
- Пир готов!
- Пойдём! - пригласил князь. - Тебе время поесть. Не в одиночку же…
В столовую палату пирники вносили жареного лебедя, что на шесть блюд раскладывается, а с ним (губа не дура у Луки!) и журавлей, и цапель. Окруженье ждало князя.
- Боярышня Евфимия Ванна Всеволожская! Прошу любить и жаловать, - представил гостью Иван Андреич.
Мужское общество приятно оживилось. Всем было любопытно видеть дочь боярина Ивана Дмитрича, о коей до Можайска доходили слухи с пересудами.
- Мы случаем сюда попали, и она случайно, - объяснил князь. - Мы голодны, она с дороги не сыта. Надеюсь, знатная девица пиру не помеха?
Так оправдал он с лёгкостью поступок свой противу правил. А кто ему мог поперечить? Все только поприветствовали женский лик на мужеском собрании.
- Гляди, орлы какие! - подводил Можайский гостью поочерёдно к своим ближним. - Василий Шига, мой наместник на Москве!.. Елеазар Васильев, лучший мой боярин!.. Воевода Семён Ржевский!.. Дьяк Фёдор Кулу дар и дьяк Щербина… Яропка тоже воеводит славно, а, Яропка?
Двенадцатый век. На месте Москвы - Красные села, коими владеет боярин Кучка. Его тайными происками уничтожена семья соперника, новгородского боярина Гюряты. Счастливо спасшийся младенцем Родислав встречает любимую дочь своего смертельного врага. И отныне - куда бы ни забросила его судьбина: в вертеп лесных разбойников или в половецкий плен, в заморские страны или на поле междоусобной брани - все помыслы его о ненаглядной своей возлюбленной...
Новый роман известного современного писателя-историка рассказывает о жизни и деятельности одного из сыновей великого князя Дмитрия Ивановича Донского — Юрия (1374–1434).
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
Произведения, включённые в этот том, рассказывают о Древней Руси периода княжения Изяслава; об изгнании его киевлянами с великокняжеского престола и возвращении в Киев с помощью польского короля Болеслава II ("Изгнание Изяслава", "Изяслав-скиталец", "Ha Красном дворе").
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.