Осень - [75]

– Милая барышня, вам нужно принять успокоительное и отдохнуть. Вы плохо спали, это заметно, поэтому не думаете о том, что говорите. Ни о какой свадьбе речи быть не может. Вашей тетушке осталось жить несколько часов. Часов, а не дней. Мой вам добрый совет, отменяйте все свадебные приготовления, пока не поздно, – повернулся к Энтони. – Как ваше самочувствие, голубчик? Ничего не беспокоит?

– Спасибо, со мной все в порядке, – ответил Энтони.

– А глаза ваши говорят о том, что и вы провели бессонную ночь, – доктор, покачав головой. – Вам тоже не мешает принять немного успокоительных капель.

– Мы с Бет не спали потому, что тетя сказала, что отравила нас ядом, – признался Энтони.

– Что? – доктор побледнел. – Каким ядом?

– Курумбы, – ответил Энтони. – Или курамбы.

– Кураре, – поправил его доктор, открыл саквояж. – О, только не это. Она выкрала у меня пузырек с ядом, – посмотрел на Энтони и Беатрис. – Она вам сказала, что вы обречены?

– Да, – ответил Энтони. – Но мы решили, что это – шутка.

– Вынужден вас огорчить, – доктор захлопнул саквояж.

– Вы хотите сказать, что если она нас, в самом деле, отравила, то шансов выжить у нас нет, – Энтони нахмурился.

– Увы, – ответил доктор.

Энтони схватил его за грудки, принялся трясти и кричать:

– Убийца, убийца, убийца…

Беатрис попыталась его успокоить, но он с такой силой ее оттолкнул, что она отлетела в сторону, ударилась спиной о дверной косяк. Боль заставила Беатрис действовать. Она набросила пальто, выбежала из дома, помчалась на вокзал. Но на утренний поезд в Льеж она, все же, опоздала.

– Могу я купить билет на завтра? – спросила она.

– Вынужден вас огорчить, но на ближайшие пятнадцать дней мы билеты не продаем, – ответил начальник вокзала.

– Почему? – удивилась Беатрис.

– Потому что будет производиться ремонт моста через Риону, – ответил начальник вокзала. – Мы заранее оповестили горожан. Все, кто хотел уехать, уехали сегодня. Те, кто хотели остаться, остались. Простите за причиненные неудобства.

– Спасибо, – проговорила Беатрис, повернулась и пошла прочь.

Она вышла на перрон, пошла вдоль вокзала.

– Пятнадцать дней, пятнадцать дней, пятнадцать… – стучало у нее в висках. Но неожиданно в этот перестук вторгся другой голос, голос господина, ехавшего с ней в Лиль.

– Я пробуду здесь две недели. Если захотите меня увидеть, приходите в кофейню.

Беатрис остановилась. Посмотрела на упирающиеся в горизонт рельсы, подумала:

– Если я пойду пешком по шпалам, то дня за четыре смогу дойти до дома.

Она подошла к краю платформы, собралась спрыгнуть вниз, но кто-то схватил ее за руку.

– Бет, что ты надумала? – спросил Энтони, когда она обернулась. – Почему бросила меня?

Вид у него был таким жалким, что Беатрис не смогла сдержаться. Она прижалась к его груди, разрыдалась.

– Эн, дорогой, я не знаю, что нам делать, – простонала она. – Мне страшно, Эн. За что она с нами так поступила? Она прожила свою жизнь так, как хотела. Ей семьдесят, а нам… – она подняла заплаканное лицо, посмотрела на Энтони. Он поцеловал ее в лоб, сказал:

– Мне трудно ответить тебе, Бет. Давай уйдем с этого вокзала. Пойдем куда-нибудь в другое место. Эти рельсы навевают на меня тоску.

– Я хотела пойти в Льеж пешком, – Беатрис улыбнулась. – Составишь мне компанию?

– Нет, – он покачал головой. – И тебе я не дам совершить эту глупость. Подумай сама, куда ты придешь? К разобранному мосту? А что дальше? Ты будешь смотреть на несущуюся вдаль Риону и ругать себя за безрассудство. Нет уж, Бет, лучше остаться в теплом доме.

– Ах, я совсем забыла про этот мост, – проговорила Беатрис. Уткнулась Энтони в грудь. Он погладил ее по голове.

– Не плачь, дорогая. Доктор пообещал нам помочь. А еще он сказал, что Мэрил могла яд просто спрятать, поэтому нам нужно поискать пузырек. Давай не будем отчаиваться. Ты же сама предложила думать, что все это – фарс, разыгранный тетушкой. Это – злая шутка умирающей женщины.

– Кстати, как она? – спросила Беатрис.

– Была без сознания, когда я уходил, – ответил Энтони. – С ней остался доктор.

– Наверно, нам нужно вернуться, – сказала Беатрис.

– Я тоже так думаю.

Он взял ее под руку, повел к экипажу поджидавшему их. Они сели рядом, тесно прижавшись друг к другу. Всю дорогу молчали, готовясь к самому худшему. Но, когда они вошли в дом, их встретила улыбающаяся тетушка. Она выглядела прекрасно, трудно было поверить, что еще несколько часов назад ее считали умирающей.

– Где это вы пропадали, детки? – воскликнула она. – Беатрис обещала мне помочь выбрать свадебное платье, а сама улизнула на свидание. Проказница, – она погрозила ей пальцем. – Что ты смотришь на меня так, словно я вернулась с того света? Что происходит, дети мои? Доктор, идите сюда, думаю моим племянникам нужна ваша помощь.

Из-за двери вышел бледный доктор. Он был растерян и удивлен не меньше Энтони и Беатрис.

– Мэрил, вы не перестаете восхищать и удивлять меня, – сказал доктор. – Я не…

– Речь не обо мне, – перебила его Мэрил. – Посмотрите на моих детей. Они больны, разве вы не видите.

Доктор пощупал пульс у Беатрис, потом у Энтони, шепнул:

– Я сбит с толку. Все это похоже на какой-то цирковой трюк. Но кто ее этому научил?