Опасные чары - [42]

— Все зависит от того, как на это посмотрит Джули, — заметил Фелипе, пожав плечами. — Вам было известно, что Мануэль мой брат, когда начали работать в больнице? — спросил он, повернувшись к девушке.

— Нет, — правдиво, хотя и несколько утомленным голосом, ответила Джули. — Я даже не имела представления о вашем существовании, не так ли?

— Да, конечно, — улыбнулся Фелипе.

— Кроме того, мы — Мануэль и я — почти не знаем друг друга, — продолжила Джули решительно. — Мы встречались в Лондоне пару раз, и все. По-моему, вы вправе утверждать, что я знаю вас лучше, чем вашего брата.

— Понимаю, — кивнул Фелипе, а Мануэль, прекратив хождение, сердито уставился на нее.

— Ты уже закончила? — указал он головой на стакан.

— Больше не хочу. Почему вы спрашиваете?

— Половина первого, — сказал Мануэль, посмотрев на часы. — Ты поедешь со мной!

— Мне бы не хотелось, — неуверенно проговорила Джули.

— Не упрямься, — приказал Мануэль, взглянув с вызовом на брата. — Ты не возражаешь, Фелипе? Мне думается, Джули на сегодня хватит… Я отвезу ее домой.

Фелипе колебался, и Джули смотрела на него почти молящими глазами.

— Фелипе, я чувствую себя хорошо, в самом деле, не отпускайте меня.

— Но может быть, сегодня так лучше, — заметил Фелипе участливо. — У вас очень усталый вид, а случай с подносом сильно взволновал вас.

Джули могла бы ответить ему, что ее эмоциональное состояние никак не связано с этим эпизодом, и даже горячие брызги, которые в нескольких местах обожгли ноги, ничуть не тревожили ее. Но, как видно, у нее не оставалось выбора, и она медленно поднялась с места.

— Пошли, — зло скривил рот Мануэль.

Джули аккуратно поставила стакан на столик, взяла сумочку и вышла следом за Мануэлем из больницы на залитую солнцем улицу. Сегодня у него был спортивный «кадиллак» с открытым верхом, почти такой же, как и у Фелипе, но только светло-голубой и с множеством хромированных деталей, с кожаными сиденьями ярко-оранжевого цвета.

Усадив Джули, он обошел спереди машину и сел за руль. Одетый в легкий темно-синий костюм, кремовую рубашку с темным галстуком, Мануэль выглядел стройным и мужественным, узкие брюки открывали взорам мускулистую линию ног. Джули все замечала: знакомые золотые часы на руке, дорогой материал его пиджака, густую черноту длинных ресниц, стройные загорелые и такие твердые руки, которые уверенно держали руль. У нее на мгновение замерло сердце.

Прежде чем двинуться с места, Мануэль какое-то время разглядывал Джули, и она в смущении прекрасно сознавала недостаточную элегантность своих синих брюк, белой безрукавной кофточки и наброшенного на плечи толстого кардигана. Ее волосы, обычно закрученные в узел, свободными локонами свисали по сторонам лица. Ей казалось, что у нее ужасно растрепанный вид!

Преодолев крутой подъем, Мануэль выехал из города и повернул на юг, в сторону дома Бена и Монтерея. Затем, свернув с главного шоссе, он повел машину по совершенно незнакомой Джули сельской местности. Но любоваться природой мешало ей неприятное ощущение под ложечкой, которое с каждой минутой, казалось, усиливалось. Ее не радовали ни открывающиеся перед ней великолепные виды, ни шум водопадов внизу.

Мануэль въехал в парк, раскинувшийся перед небольшим придорожным рестораном, и повернулся к Джули.

— Мы здесь пообедаем. Ты хочешь есть?

— Я не помню, чтобы вы спрашивали о моем желании пообедать с вами, — сухо проговорила она, не глядя на Мануэля.

— Не дразни меня, — проговорил он, сдерживая ярость. — Вылезай!

И так случилось, что после бокала прекрасного холодного «мартини» Джули с удовольствием пообедала. Они съели бифштексы с жареным картофелем по-французски, с грибами и помидорами в густом соусе. Она почувствовала, что все-таки очень проголодалась, а заказанное Мануэлем красное калифорнийское вино было терпким и освежающим и не хуже любого вина, которое Джули приходилось пробовать в Англии. Трапезу завершили фруктовый коктейль из дыни и кофе, который Джули нашла очень вкусным.

Когда официант убрал посуду, Мануэль, предложив Джули сигарету, проговорил:

— Ну, вот. Все оказалось не таким уж и страшным.

По лицу Джули скользнула улыбка.

— Остается надеяться, что вас здесь никто не узнает. Я, наверно, выгляжу как настоящее пугало, и мне кажется, ела так, будто меня не кормили несколько дней.

— Люблю, когда едят с аппетитом. Это очень важно, — сказал Мануэль. — Как тебе понравилась эта страна?

— Я нахожу ее изумительной, — призналась Джули, вздохнув. — Чувствую себя как дома. Люди все такие приветливые.

— Особенно Фелипе, — заметил сухо Мануэль.

— Мне он очень симпатичен, и, кажется, он относится ко мне также с большой симпатией.

— Не сомневаюсь, — холодно резюмировал Мануэль. — Хочешь еще кофе? Может быть, тогда поедем?

Джули опять уселась в огромную машину, где сиденья удобные и мягкие, как перины, и, откинувшись на спинку, расслабилась. Она была вполне довольна, и ей было все равно, куда они едут. Она ожидала, что Мануэль спросит, где она живет, но он не спросил, а просто повернул к океанскому побережью.

В конце концов они оказались на пустынном пляже, где только одна молодая пара с детьми забавлялась у самой воды. День был чудесный. Мануэль достал из багажника несколько полотенец и спросил: