Окропление ядами - [8]
— Действительно, уловки, экивоки разные на службе не уместны: намерения спасателей, поступки, даже мысли должны быть предельно четки и ясны. — За обеденным столом, как по заказу разрядить тягостную обстановку, не расположилась, гремя стулом, а будто возникла дамочка, тоже некогда из администрации, а ныне чрезмерно загорелой внешности. Влажные, обвисшие волосы, нестираемый, овальный след от маски, вопреки отечным свойствам, ни сколь не уменьшали, по мнению некоего юного члена спасательной службы, привлекательности ее лица, а наоборот, лупастый от закусывания загубника рот казался прекраснее, чем у растиражированной кинематографом томно-знойной Анджелинки.
Конфедератский юноша терзался, насилу снося чересчур уж сочувственное отношение предмета воздыхания к экс-координатору, выказывание прожженному чинуше поддержки, не пресекающиеся на корню ответные, неуклюжие знаки внимания.
— И в среде «горбу…» «гоработов» иногда встречаются личности, проявляющие вполне здоровую инициативу… — Одарила дамочка сиянием бриллиантов глаз почему-то именно отставного да опять призванного на должность назначенца. Тот же от внезапной рассеянности вилкой ни просто мимо притихшей сардинки затыкал, а с натуральной с угрозой для сохранности чужих лопстерюг.
— Если мурен за хвосты не дергают…
— …акульи зубы на сувениры не норовят повыдергать — лезут ведь в хищные пасти, будто в закусившую удила мордашку лошадкину, — поддержал старшего товарища по экстремальному дайвингу отставной «берданку заряжающий».
Ветеран локальных войн и нескончаемых конфликтов, тоже с отпечатавшимся овалом на лице, отчаявшись то из одного, то из другого уха вышибить навязчиво шумящую воду, тряс склоненной к плечу головой, словно избегая не по адресу предназначенной упомянутой упряжи, продолжил перечисление правонарушений:
— …коль барракуд не обижают (ведь бедолаги не знают уж к какому спокойному рифу приткнуться) да кораллы не обламывают, для последующего смрада в апартаментах, то случается…
— …встричаются з дивчинами, кик стимниить, ни плижю у шилиший…
Другарям радушно освободили место за столом от некультурно раздвинутых локтей да от опостылевших блюд, но от отставного координатора отделаться не удалось.
— Видите, значит, не совсем, не с концами потеряны подопечные для полезной обществу деятельности. — Взял перманентный начальник себя в руки, но взгляда от дамочки, как магнитом притянутого, оторвать даже не пытался.
— Очень хорошо, знаете ли, что вам известны облюбованные проявляющими инициативу «гоработами» места и время встреч, — обратился непосредственно к хитпому. — Давно ведь ищем подходящего кандидата возглавить репродуктивный подсектор, лидировать, так сказать, в зарождающемся движении…
— Вить ище, шо я бабя, чтиб лизть пидь ирябив? — Редкий из хитпых кишивий, нисколько не терзаясь сомнениями, отказался от командной должности с непременно сопутствующим повышением в звании. Будто оправдываясь, счел уместным добавить универсальное в любой жизненной перипетии поминание:
— Чи пид клятих ляхив… хте их впитьмях ризбире?
— Отказываетесь совершенно напрасно, ведь то, что «горбуны»… — то есть понимаете: речь идет о «гоработах» — изыскивают неформальные способы общения, говорит о многом. Танцульки, приевшееся тисканье по номерам устаревают. Подопечные отдыхающие пребывают в поисках новых форм реализации потенциальных возможностей, ищут разнообразия, расширяют кругозор ощущений…
— Ить те, кляти кийфилови…
— Кругозор, как внутри вылизанной икорной склянке. О каком разнообразии может идти речь? Просто некоторые нестойкие «горбунцы» не знали уж, куда схорониться: сперва их поджаривают, потом в рассоле, что здесь вместо воды, засаливают, танцульки с музычкой, как дубиналом по ушам. А выпивать сколько приходится? Хорошо, что жара: с потом выводятся излишки продуктов распада, ведь навалившуюся нагрузку никакому метаболизму не вынести — впору открывать вытрезвитель…
— Все бы ничего, но музыкальная лабудень по ночам… (воют, как псины очумелые) по голове, будто кистенем шибает, — поддержал атаман ментонера ветеранского во вполне обоснованных негодованиях. — А выпивают… так что ж? Хоть, ух, выпимши бывают… — Чуть не взгрустнул, задумчиво разглядывая когда еще просохшую винную стопку. — А металлоборизм — тоже не порядок… у-уф..
— Фикт, ризлигиищию дли киликтивя горильку питрибляють, пьют, ик кляти ляхи. Э-э-эх, — ни то заклеймил, ни то в заунывной тональности отдал почтительную дань предосудительной невоздержанности кишивий.
— …оттого и выходит, вопреки нормам законодательства Сектора отдохновения, что после развлекухи с выпивухой, многие до кроватей не дотягивают, а редким, добирающимся до ночлега, не до качественной репродукции…
— Ни, зовсим ни ди рипридюкции…
— Прознали «горбиледи» про тайное лежбище бедолаг, кому жизнь еще мила — налетом из шалашей пляжных выкурили, оккупировали последнее прибежище. Нынче всякого, в темную пору мимо проходящего, в оборот пускают…
— Фикт, мистни пирубки пиродю пиртют…
— Ментонер, кишивий, когда вы только успели стать прожженными циниками?! Вдумайтесь, разве не романтично — плеск шлепающих волн, колючий тростник, пластмассовый лежак под таинственным светом Луны?..
Роман о скитаниях, странствиях, великих опасностях, батальном сражении, осадном сидении и о коллективном пении… Действие разворачивается в вымышленном мире, отдельные абсурдные проявления которого перекликаются с не столь отдаленным реальным прошлым.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Что может быть хуже нелюбимой работы? Высокомерные клиенты и пронырливые коллеги, бесконечные отчёты и срочные списки. Дни тянутся тоскливой чередой, пока ты прозябаешь в офисе, мечты остаются рисунками в блокноте. Так думала Нина Ракитина и отчаянно верила в случай, который бы изменил опротивевшую жизнь. Но если бы она знала, к чему порой приводят желания! Вчера — рядовая госслужащая, сегодня — ищешь артефакт, тысячелетие назад принадлежавший могущественному колдуну, а завтра… Завтра может не наступить, ведь грань между мирами тоньше, чем стенка мыльного пузыря.
«Записки очевидца необъявленной войны» — это взгляд на войну в Донбассе глазами местного жителя. В данном томе речь пойдет о событиях второго периода войны, начавшегося в сентябре 2014 г. с подписания «Минска-1». Помимо этого, в книге также рассматриваются преступления обеих воюющих сторон, роль пропаганды в СМИ и методы противостояния ей, значительное внимание уделено положению мирного населения Донбасса.
Сегодня на планете Земля мало кого можно удивить существованием двойников, параллельных пространств и прочих внеземных цивилизаций. И то, правда, — что мы летающих тарелок не видели? Да каждый день по три раза. Ну, даже если не каждый и по одному, все равно дело привычное. А вот стать двойником самой, да не на Земле, а в параллельном измерении Церра, периодически натыкаясь при этом на двойников своих друзей, и попадая в их компании в разного рода магические катаклизмы… Естественно, ни о каких параллельных мирах Алиса и не думала, поскольку и в этом мире проблем хватало, но, как говорится, мы предполагаем, а судьба располагает…
Bonjour, ma chère! Мое имя — Элеонор МакАртур (И упаси вас Всевышний назвать меня Флёрдоранж… Я предупредила!), и в моей жизни все наперекосяк! В 8 лет дети бьют коленки и расстраиваются из-за потерянных игрушек. Я в 8 лет потеряла семью и друзей. В 18 лет приличные леди выпускаются из пансиона, в первый раз целуются и влюбляются. А мой первый поцелуй был украден каким-то разбойником (Да, он красавчик, но все же!), а потом я ввязалась в движение отступников и все перевернулось с ног на голову… Но вы сейчас только запутаетесь… Так что, начнем по порядку? Добро пожаловать в Старый-Новый мир, держитесь крепче, мы объявляем войну и не боимся влюбляться.