Окопов. Счастье на предъявителя - [95]
– Я к вам по поводу моего фрахта.
– Что с ним не так?
– У меня на этой неделе ожидалось прибытие сюда четырех судов с лесом. А их направили в Роттердам. На каком основании?
– Да? С чего вы взяли, что в Роттердам?
– Мне в диспетчерской сказали.
– Вы хотите сказать, порт назначения изменили без вашего ведома?
– Да, именно так.
– Странно, – Владимир Иванович сделал знак подать ему папку, лежащую в дальнем конце стола и до которой он не мог дотянуться.
Николай Анатольевич подал. Открыв папку, он просмотрел несколько листов, затем криво усмехнулся и откинулся в кресле.
– Ну что же вы мне говорите, Николай Анатольевич! Вот заявочка, – он ткнул в листок, – от пятого ноября. Там ваша подпись, печать. Все как положено. Вы, наверное, запамятовали.
Николаю Анатольевичу хотелось вспылить и наорать. Еле удержал себя в руках.
– Я не подписывал никаких заявок! – резко сказал он.
– А это что? – Владимир Иванович, все также криво усмехаясь, поднял листок над головой.
Николай Анатольевич, потянулся чтобы взять. Начальник порта отвел руку с бумагой назад, за кресло, а другую выставил ладонью вперед, показывая, что документ можно посмотреть только издалека. «Ну ты и сволочь! Не сожру же я его!» – с раздражением подумал Николай Анатольевич, и бросил попытки дотянуться. Пришлось вглядываться. Текст не разобрал. Начпорта не дал для этого достаточно времени. Но, несомненно, то был фирменный бланк его «Снаб Экспорт ОНА» с печатью и подписью, очень похожей на его.
– Я этого не подписывал, – с растерянностью проговорил он.
– Вы хотите сказать, подделка?
– Да, подделка! – с уверенностью выкрикнул он.
– У нас здесь не криминалистическое бюро, чтобы подписи сличать. Поступила заявка. Мы ее исполнили. Если вы считаете, что кто-то подделал документы, то это не к нам. Обращайтесь в правоохранительные органы. Пусть они с этим разбираются. К нам какие претензии?
Николай Анатольевич задумался потом резко выпалил:
– Могу я отменить заявку!?
– Отменить – нет. Суда уже в Роттердаме. А вот новую заявку – можете. У вас же тайм чартер до двадцатого числа. Так что, можете направлять суда, куда пожелаете.
– Тогда я подаю заявку с портом назначения Калининград.
– Ваше право. Только на тех судах топлива кот наплакал. Оплатите бункеровку.
– Бункеровку… Бункеровку… – бормотал Николай Анатольевич, схватившись за лоб. – Если в кредит, под залог груза?
– В кредит? Под залог?… Что ж, можно. Только это выйдет дороже.
– Пусть!
Владимир Иванович взял трубку телефона.
– Сопрунов!… Что, я?! Головка сам знаешь от чего! Не проснулся еще?! – кричал он кому-то. – Проверь мне груз по номерам поставки! Записывай.
Он стал диктовать длинные номера, водя пальцем по листку из папки. С полминуты сидел молча, потом его физиономия опять скривилась и он положил трубку.
– Не получится под залог, Николай Анатольевич, – с ехидной кривой улыбочкой сказал он.
– Почему?
– Потому что контракт исполнен. Груз принял покупатель.
У Николая Анатольевича потемнело в глазах. Его шатнуло и только стол, за который ухватился, не дал ему упасть.
– Этого не может быть! – с трудом выговорил он.
– По базе числится так. Поэтому за бункеровочку надо будет заплатить.
– У меня еще два финских судна. Они законтрактованы на Роттердам. Проверьте их, пожалуйста.
Владимир Иванович опять зашуршал бумагами, позвонил.
– Там груз тоже передан покупателю, – сообщил он обрадовано.
Последний лучик надежды погас моментально, как будто кто-то повернул рубильник. У него отняли все: дом, офисы, магазины, логистический центр, теперь еще и выдержанный лес. Даже его имя, репутацию втоптали в грязь бульварной газетенкой. Николай Анатольевич медленно повернулся и понурый пошел к выходу.
– Минутку! – окликну его Владимир Иванович. – Здесь, по документам, шестнадцать тысяч кубов топляка находятся под таможенным режимом для внутреннего потребления. Оказывается, вы их продали за границу, а таможенный режим не меняли.
– Ну и что? – спросил Николай Анатольевич равнодушно.
– Это нарушение. Я должен буду доложить.
– Подождите докладывать. Я с этим разберусь… Скоро.
Николай Анатольевич вышел из кабинета, а Владимир Иванович, пробубнив под нос: «Чего ждать то!» – взялся за трубку телефона.
– Сопрунов! Все спишь?! Уведоми таможню о нарушении режима!…
И опять бесконечные минуты ожидания. На этот раз в вестибюле областной прокуратуры, куда Николай Анатольевич приехал из порта на автобусе. По дороге сюда он наведался в свой деревообрабатывающий цех. Оказалось, что цех с его обширной территорией принадлежат сейчас какой-то фирме с длинным названием из которого запомнилось только «Строй-, Снаб-» и еще что-то. В пятницу, когда был здесь, эту вывеску не заметил. Еще по пути заглянул в два своих магазина, где от работников узнал, что и там он уже никто. Эти новости не добавили ему радости, но хуже от них не стало потому, что хуже того, что узнал в порту о своем грузе, уже быть не может. Пара магазинов и цех по сравнению с этим, все равно что чирей на заднице у больного раком в последней стадии. Разум говорил, что даже если выяснит, кто увел груз, вернуть его будет невозможно. Он сменил владельца и концов не найдешь. Разум разумом, а душа клокотала, требовала мести. Постоянно всплывало в сознании ухмыляющееся носатое лицо Юрия, его юриста. Именно он, заполучив все документы и печати, мог совершить такую гадость. Больше некому. Теперь бы знать, как до него добраться.
Остросюжетный роман, описывающий яркую и трагическую судьбу уральской художницы. Не сумев отстоять своё чувство в юности, она пытается наверстать упущенное спустя десять лет и тем самым совершает ужасную ошибку, запуская цепь трагических событий, которые не только разрушают её жизнь, но и уносят жизни тех, кого она любила. Когда ты выбираешь между двумя мужчинами – сильными и нежными, будь осторожна. Под покровом нежности может спать Дракон. Если ты его приручишь – не вздумай его бросать. Проснувшись и разозлившись, он может ждать годами и копить внутри себя яростный огонь.
Каждый раз, когда на очередном ухабе безжалостная железяка, то ли забытая кем-то в багажнике старого драндулета, то ли специально оставленная с целью «чтобы жизнь медом не казалась», бесцеремонно впивалась Виктории прямо под ребра, та готова была поклясться кому угодно и на чём придётся, что если и на этот раз получится выпутаться из неприятностей, впредь – никаких журналистских расследований и чужих проблем! Своя рубашка, или если хотите – свои ребра, как говорится, ближе к собственной персоне. «Но каковы наглецы, – в следующий же момент сбивалась с пути праведного своевольная журналистская мысль, – слабую женщину прямо средь бела дня почитай в самом центре Москвы да в грязный вонючий багажник! И ладно бы еще в какой-нибудь «лексус» или «ренж ровер», где хоть лежать можно не в позе эмбриона и дышать не через раз, а то в добитые «жигули», которые того и гляди развалятся на очередной кочке.
«Прэтти вумен по-русски, или Лабиринт одной судьбы» Лидии Беттакки — это остросюжетный женский роман о неожиданных поворотах судьбы, взлетах и падениях, о внезапных потрясениях и счастливых случайностях. Света — обычная девушка, которой выпало жить в тяжелые 90-е. Из-за безысходности и болезни матери она решается на отчаянный шаг — становится девушкой легкого поведения. И кто бы мог подумать, что в хмурое время переворотов могут происходить чудеса? И что древнейшая профессия на земле подарит девушке мужчину ее мечты, солнечную Италию и простое женское счастье? Но с настоящей любовью приходят и новые серьезные испытания.
Маша хотела всего и сразу. Она с детства мечтала блистать на публике, грезила о роскошной жизни с богатым и знаменитым мужем. Ведь она молода и красива. Мужчины просто обязаны предоставить ей все это. Надо только познакомиться с какой-нибудь звездой, а там уж она приберет ее к рукам. И девушка начала действовать. Только первый опыт кончился… бедой. Спасая свою жизнь, Маша убила человека – известного продюсера и отъявленного мерзавца. И теперь вынуждена скрываться. Но при этом она не оставила попыток завоевать богатого и знаменитого.
Словно зачарованная, девушка провела кончиком указательного пальца по деревянной раме, обрамлявшей зеркало. На губах ее застыла мечтательная улыбка. Вдруг гладкая зеркальная поверхность пошла кругами, будто кто-то невидимый бросил камень в воду. В смятении Рэйчел хотела было отдернуть руку, но незримая сила крепко держала ее, не позволяя сдвинуться с места или отступить. С какой бы силой она ни тянула, рука не отрывалась от рамы. Первый испуг сменился паникой, которая подобно лавине захлестнула ее, когда, глядя на свое отражение в зеркале, она заметила, что оно постепенно бледнеет, уступая место чьей-то тени.