Одержимость - [138]

– Сэр, Вы только с операции, Вам нужно…

– Мистер Филлипс! Пожалуйста, сядьте…

Хотя он был белым, словно простыня и качался как пьяный, а его окружал истеривший медицинский персонал, Дьюк, игнорируя драму, ковылял в больничной сорочке и компрессионных гольфах, опираясь на штатив для внутренних вливаний.

– Привет… – сказал он хрипло.

Кейт плакала и смеялась, перегрузка качала ее в разные стороны эмоционального диапазона, а она могла лишь тянуться к любимому мужчине.

– Нам хватит места для двоих на этой кровати? – спросил он, стиснув зубы, все еще игнорируя скопление людей в форме и с бейджиками.

– Для тебя – да.

Кейт вытерла лицо, но прояснить зрение не удалось. И она, все еще смеясь и плача, подвинулась.

Было сложно смотреть, как Дьюк пытается лечь. Очевидно, ему было до безумия больно, он двигался как старик, а цвет кожи становился все бледнее… если такое вообще возможно.

Но потом он оттолкнул хватавшие его руки.

– Что? Вы хотели, чтобы я сел, я сделал еще лучше. А сейчас оставьте меня в покое.

Похоже, ее вышибала был готов помахать руками, если придется… и этого никому не надо, верно?

– Оставьте нас на минуту, – сказала она собравшимся. – Он уйдет после того, как мы сможем поговорить, хорошо? Обещаю. Пожалуйста.

Ворчание. Угрозы позвать докторов и охрану, если мистер Филлипс не вернется в свою палату через пять минут. Но они ушли.

Когда дверь закрылась, она прикоснулась к его лицу.

– Я думала, что потеряла тебя.

– Я слишком упрям, чтобы вот так умереть.

– Я так рада… видеть тебя.

Дьюк притянул ее для поцелуя, и его рука дрожала, наверное, потому что его кровяное давление было таким же, как в сдувшемся шарике.

Его губы были по-прежнему мягкими. А глаза – все еще голубыми. Кожа такая же теплая.

– Я тоже думал, что не выживу, – признался он.

– Я чуть не умерла, оставляя тебя. Но я должна была достать телефон.

– Ты спасла мне жизнь.

Она нахмурилась. – О, не знаю…

Он прервал ее, прижав палец к ее губам. – Спасла.

– Значит, ты передо мной в неоплатном долгу?

– Да.

– Хорошо. – Кейт улыбнулась, хотя порез на щеке щипал. – Ты позовешь меня на еще одно свидание? Когда мое лицо заживет?

– Ты красива как никогда. Для меня… ты всегда будешь красивой. – Он снова поцеловал ее, и она верила его словам. Без сомнений. – И я приглашу тебя на свидание.

Положив голову на подушку, рядом с ее, Дьюк долго смотрел на нее. – Ты также освободила меня.

Забавно. Она хотела выбраться из клетки, жить… бойтесь своих желаний, да? Но все же она не могла представить ничего лучше, чем быть рядом с этим мужчиной. Уйдет много, много времени на то, чтобы пережить случившееся, и шансы велики, что прежней она не будет.

Но у нее был Дьюк. И предчувствие, что они вместе до конца своих дней… и ночей.

По какой-то причине Кейт вспомнила привратника в церкви. Хвала Богу, что она прислушалась к нему и дала Дьюку выговориться. – Я хочу, чтобы ты кое-что знал.

– Что? – спросил он.

– Мне правда кажется, что этому было суждено случиться. Этому… сумасшествию. Я просто… знаешь, кажется, все должно было закончиться именно так.

– Забавно, только что думал о том же самом. – Он улыбнулся, хотя веки его слипались. А потом он сказал сонным голосом, словно его тело отказывалось отдыхать вдали от нее: – Я люблю тебя… Кейт Дугласс. Люблю всем сердцем.

Кейт погладила его волосы, представляя, как он медленно засыпает…

– Думаю, что вернусь в «Союз», – сказал он внезапно, хотя его глаза были закрыты, и она была готова поклясться, что он спит. – Я хочу закончить. Может, поступлю в медицинский колледж. Самое время для респектабельности.

– Мы могли бы вместе ездить в «Союз», если совпадет расписание.

Он снова улыбнулся. – Вот и повод для встречи.

Их ждет долгая дорога выздоровления, подумала Кейт, поглаживая его волосы. Но, да, у нее возникло неотвратимое чувство, что они пройдут ее вместе… что они много всего сделают вместе.

Внезапно Кейт представила себя за рулем своего авто, она бродила в темноте, потерянная, пытаясь прийти в пункт назначения.

Где я… где же я…

Закрыв глаза, Кейт прижалась к Дьюку, понимая, что наконец-то оказалась там, где хотела быть. С ним, она была дома.

Навечно.

КОНЕЦ