Оборотень - [96]

– Вероятно, найдут их на трупе, – сказал м-р Окшот. – Я готов поклясться, что кошелек был у него. Помните, сударыня, как ваш дядюшка дразнил его, когда разговор зашел о французских ламах и их любви к щегольству, и спрашивал его, которая из них преподнесла ему этот сувенир; и каким мрачным был мой отец, слушая эти шутки. Бедный Перри, если бы отец был несколько снисходительнее к нему, он не скитался бы, не вступал бы в ссоры, и нам не пришлось бы искать его в этой яме.

– Вы никогда и не найдете его там, м-р Роберт, – просто и смело, по обычаю того времени, проговорил старый оквудский слуга, стоявший за стулом мистрис Окшот.

– Почему же нет, Джонадаб? – спросила его хозяйка, нисколько не удивленная его смелостью.

– А потому, сударыня, что теперь прошло семь лет, видите ли, и хотя в их власти было унести его, но шпагу и шляпу они не могли взять.

– Что же вы тогда скажете о кошельке? – вставил доктор Вудфорд.

– Даю голову на отсечение, вы не найдете его, сэр, – отвечал Джонадаб, нисколько не смущаясь.

– Разве только какие-нибудь двуногие волшебницы утащили его.

Эти слева заставили рассмеяться и которых из сидевших за столом; это так расстроило бедную Марту, что она должна была выйти из-за стола; Анна была рада сослаться на необходимость помощи ей, чтобы последовать за нею, несмотря на то, что жалобы и предположения Марты были для нее мучительны.

Встревоженным женщинам казалось, что обед кончится слишком поздно, и что им придется слишком долго ждать своих спутников, чтобы отправиться в склеп. Мистрис Окшот вернулась в столовую и не дала своему мужу допить рюмку портвейна, торопя его возобновить поиски. Она не хотела слушать советов мистрис Феллоус, которая уговаривала ее остаться дома; Анна тоже решила присутствовать при тяжелом и грустном зрелище.

Капитан опять созвал солдат, которым теперь помогали слуги из пастората и Джонадаб.

Несколько мгновений все оставались в тяжелом раздумье около отверстия. М-р Окшот и капитан опять спустились вниз и убедились в том, чего особенно боялся капитан, что если и были какие-нибудь ходы, выводящие наружу, то их хорошо заделали и не открывали больше.

Однако поиски продолжались.

Уже наступили сумерки, когда внизу раздался чей-то возглас! Затем наступила пауза, наконец, послышался приказ старого сержанта рыть осторожнее и сделать перерыв, а через отверстие крикнули: «Сэр, лопаты наткнулись на череп!».

Все вздрогнули; мужчины, кроме д-ра Вудфорда, который боялся сырости, спустились опять в склеп. Мистрис Окшот и Анна держали друг друга за руки и дрожали.

Через некоторое время показался м-р Феллоус:

– Мы нашли скелет, – сказал он, бледный и серьезный. – Да. полный скелет и ничего больше; все превратилось в прах.

Затем вышел Роберт Окшот.

– Да, – прибавил он грустно и торжественно, – вот где бедный Перри; от него остались одни кости. Друг мой, мы должны пока оставить его здесь; мы не можем его взять, не сделав никаких приготовлении.

Вам нечего бояться любопытных, сударыня, – сказал капитан. – Я поставлю часового у входа.

– Благодарю вас, сэр, – сказал Роберт, – это необходимо, пока я не сделаю все нужное, чтобы похоронить бедняжку с должным почетом, рядом с моею матерью и Оливером.

– Я уверен, что дух его успокоится тогда, – с жаром сказала Марта Окшот; – а теперь поспешим домой к отцу. Как ты думаешь, перенесет он это?

– Я убежден, что он будет спокойнее спать, когда получит достоверные известия о том, что случилось с бедным Перегрином, – отвечал ее муж.

Когда все разошлись, Анне показалось, что тяжесть лежащей на ней тайны снята с нее наполовину; она рано уехала домой, потому что дороги становились опасными ночью, вследствие похождений «Черной шайки».

Глава XXVII ОТКРЫТИЕ

Анне удалось казаться спокойной и держаться в стороне, пока д-р Вудфорд рассказывал о странных открытиях в склепе со всею обстоятельностью, какую требовали от него старые люди; они жили уединенно, но сочувствовали давнишним соседям, которых они уважали в силу симпатии, возбужденной честным человеком, хотя бы противной партии. Это таинственное событие совершенно поглотило их; убийство приписывалось, конечно, негодяям из среды прибрежного населения, но странным казалось, что с платьем были найдены ценные вещи.

Было известно, что будет назначено следствие, и что оно будет произведено раньше перенесения останков. Д-р Вудфорд, лично заинтересованный вопросом и желающий сообщить точные сведения старикам, отправился в замок. Сэр Филипп тоже хотел ехать, но день был холодный и сырой, а он чувствовал припадок подагры, так что его уговаривали остаться дома.

В те времена следствие производилось там, где было найдено тело, но двор Портсмутского замка представлялся не совсем удобным в такую погоду для сэра Филиппа.

Еще сумерки не наступили, когда д-р Вудфорд вернулся; у него был серьезный и смущенный вид, и Анну очень испугало, что он пожелал говорить с сэром Филиппом наедине. Леди Арчфильд встревожилась и увеличивала беспокойство Анны, все время спрашивая, что может значить это таинственное свидание, и делая различные предположения.

Когда, наконец, они оба вошли в гостиную, бедная леди Арчфильд имела такой встревоженный и испуганный вид, что муж подошел к ней и сказал: