Новый американский молитвенник - [91]
Инкарнасьон снова зашептала молитву.
Брауэр держал пистолет подле уха дулом вверх.
— Ну что ж, не хотите по-хорошему… Ладно!
Заглядывая за каждое препятствие, он начал прокладывать себе путь через мусор. Дождаться, пока он подойдет поближе, а потом броситься на него из засады — не самая лучшая идея. Бежать еще хуже. Я огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь похожего на оружие. Ничего лучше, чем пара пустых банок из-под краски, поблизости не оказалось. Все-таки придется дождаться его и выскочить, другого выхода нет. Я подумал, что Инкарнасьон сможет запустить в него банкой, чтобы отвлечь на мгновение, а я тем временем попытаюсь застать его врасплох. Но не успел Брауэр пройти и трети расстояния, отделявшего его от нас, как девчонка решила дать стрекача. Я попытался ухватить ее за ногу, но она вырвалась и, спотыкаясь, побежала по усыпанной обломками почве к задней двери «Ла вида эс муэрто». Пуля впилась ей в верхнюю часть спины и швырнула ее вперед. Налетев на двуногую деревянную конструкцию, которая вполне могла быть останками столярного верстака, девушка перекувырнулась через нее и исчезла за грудой бетонных блоков.
Смерть придала мне решимости. Хотя безрассудство побега было только что предъявлено мне самым убедительным образом, я подскочил и кинулся к той же двери, только другим путем, мимо одной из самых крупных куч, надеясь покрыть расстояние короткими перебежками или найти по дороге удобный осколок бетона, чтобы использовать его как оружие. Но, пробежав шагов пять или шесть, я споткнулся и полетел в канаву, полную дождевой воды. Там я побарахтался, пытаясь сохранить равновесие, но мое раненое колено подогнулось, и я шлепнулся на спину. Вода покрывала меня до самых ключиц. Взглянув туда, где должна была находиться моя грудь, я увидел черное шелковое покрывало с отраженными в нем звездами, и на миг мне показалось, что это какая-то жуткая галлюцинация. Надо мной вырос Брауэр, его лицо скрывала тень широкополой техасской шляпы. От мысли, что я умру в подернутой звездами канаве на задворках города, больше всего похожего на злокачественную опухоль, холодный ужас наполнил мою грудь с такой скоростью, словно в ней открылась дверь в страну минусовых температур, и все же какая-то часть меня освоилась и с этим, продолжая оставаться безразличной и настороженной… Но тут я вспомнил Терезу, и мне отчаянно захотелось, чтобы какая-нибудь магия вмешалась, сделала меня невидимым, перенесла через границу и вернула мне мой облик где-нибудь недалеко от «Аризонского безумия».
— Мы с тобой можем заключить такой же договор, какой был у тебя с Тритом, — сказал я. — Даже лучше. Я знаю дело. У тебя не будет проблем с раскруткой. Просто расслабишься и будешь смотреть, как все идет само собой.
— Вечер сегодня не задался. — Похоже, Брауэр был искренне расстроен. — Просто выбил меня из колеи. Так что я уже и сам не знаю, чего хочу. Но если речь идет о новом стиле, то я и без тебя найду способ с ним справиться.
— Эй, послушай! Я могу сделать тебя…
— У меня и в самом деле нет времени, — сказал он.
Он нацелил пистолет мне в лицо. Не облеченная в слова мысль вспышкой пламенного сожаления мелькнула в моем мозгу, озарив все, чего я когда-либо желал, и всех, кого любил. Потом раздался выстрел, но не мягкий щелчок, а громкий треск, и Брауэр вскрикнул. Он упал на живот на краю канавы, вцепившись себе в ляжку и громко матерясь. Я ползком выбрался из канавы, подальше от него, и без сил свалился среди каких-то сорняков.
— Похоже, я подоспел в самый критический момент, или что-то в этом роде, — раздался сухой, бесстрастный голос.
Я перекатился на спину и приподнялся на локтях.
Над Брауэром стоял Даррен. Сдвинув шляпу на макушку, он смотрел на меня.
— И что же, ты даже спасибо мне не скажешь? Или хотя бы «Классный выстрел, Текс»? — Он подождал, пока я заговорю, а потом закончил: — Ну ладно, вижу, у тебя совсем башню снесло. Не знаешь, что и думать. Я ведь, наверное, пришел как ответ на твою молитву.
— Ублюдок! — сказал Брауэр. — Не знаю, кто ты, черт возьми, такой, но ты еще…
Даррен вогнал носок правого сапога прямо в его рану, и Брауэр взвыл.
— О господи! Мать твою! Иисусе! — процедил он сквозь сжатые зубы и следующие несколько минут провел, превозмогая боль.
— Я же тебя предупреждал, — сказал мне Даррен. — Или нет?
Я боялся его, он представлялся мне темным ангелом моего собственного производства, угрозой для своего создателя.
— Предупреждал, — повторил Даррен. — Я говорил, что тебе еще надерут задницу. Но люди никогда меня не слушают, поэтому я обычно посылаю их куда подальше. А вот для тебя решил сделать исключение. Всего одно.
— Спасибо, — сказал я.
— Не за что, парень. De nada[68] как говорят испанцы.
Белесое облачко — не то дым, не то ядовитый газ — проплыло через лунный диск, приглушив его свет наполовину, и Брауэр застонал, а ветер прерывисто вздохнул среди сорной травы и кривых кустов, точно великан в тревожном сне.
— Знаешь, кто это такой? — Даррен присел рядом с Брауэром на корточки и постучал дулом пистолета по его плечу. — Они с Тритом связаны так же, как мы с тобой. Разумеется, доказать этого нельзя. Но он, коротко говоря, ответ на одну из молитв Трита. Что ты об этом думаешь?
Впервые на русском – один из главных романов американского магического реалиста Люциуса Шепарда, автора уже знакомых российскому читателю «Валентинки» и «Кольта полковника Резерфорда», «Мушки» и «Заката Луизианы».Нью-йоркский художник Дэвид Минголла угодил под армейский призыв и отправился в Латинскую Америку нести на штыках демократию. Джунгли оборачиваются для него борхесовским садом расходящихся тропок, ареной ментального противостояния, где роковые красавицы имеют серьезные виды па твой мозг и другие органы, мысль может убивать, а накачанные наркотиками экстрасенсы с обеих сторон пытаются влиять на ход боевых действий.
Впервые на русском – знаменитый шедевр прославленного Люциуса Шепарда, поднявший вампирскую тему на недосягаемую прежде высоту!Время действия – вторая половина XIX века.Место действия – замок Банат высоко в Карпатских горах, исполинский плод фантазии безумного архитектора.Раз в пятьсот лет в Банат съезжается Семья. Вампиры со всей Европы готовятся обсудить стратегические планы на будущее и поучаствовать в церемонии Сцеживания: отведать самой сладкой, самой хмельной – золотой крови.Но накануне церемонии замок облетает немыслимая весть: Золотистая девушка, результат многовекового труда лучших вампиров-селекционеров, – злодейски убита! Единолично выпита до дна неведомым преступником!Найти его Патриарх Семьи поручает вампиру-новичку Мишелю Бехайму, префекту парижской полиции.
В этом городе, под стать названию, творятся загадочные, а порой зловещие дела.В Хеллоуин Клайд Ормул приехал недавно. Сначала кажется, что необычно только название и географическое расположение города. Но скоро Ормулу предстоит столкнуться с весьма неприятными местными тайнами.© mist, Фантлаб.
Одним из древнейших и главных мотивов, управляющих людьми, является месть. В следующем стремительно разворачивающемся рассказе вы узнаете, как она привела покрытого боевыми шрамами воителя к краю Умирающей Земли… А заодно подтолкнула к краю и саму Умирающую Землю!
Чудесная религия – вуду. Демократичная и политкорректная по самое некуда. Удивительный культ, в котором каждый может почувствовать себя богом. Или, по меньшей мере, скакуном, коего оседлало божество. Нечто подобное случилось и с полицейским Биллом Дембси, несколькими месяцами ранее случайно застрелившим уличного торговца-латиноса. Мушка, крохотный дефект в стекловидном теле глаза, появившаяся вскоре после трагического случая, заставляет Билла видеть странные, фантасмагорические, невозможные вещи. Что это – месть родственников и друзей убитого, проклятие вуду? Или наоборот – редкое везение, неожиданная удача? Ученый по этому поводу затеял бы целое исследование, зарылся в древние фолианты, детектив же начинает частное расследование.
Его зовут Джон Дантцлер, и он из Бостона. Но сейчас он на войне, в Сальвадоре. Воюет, как все — убивает «латиносов», принимает стимуляторы, выжигает целые деревни, и… и сходит с ума.А кто может на этой войне остаться в здравом рассудке?© ceh.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Впервые на русском — дебютный роман классика современной американской литературы Джима Гаррисона, прославившегося монументальными «Легендами осени» (основа одноименного фильма!). Годы спустя, отталкиваясь от своего дебюта, Гаррисон написал сценарий фильма «Волк», главные роли в котором исполнили Джек Николсон и Мишель Пфайффер. И хотя тема оборотней затронута в романе лишь метафорически, нити сюжета будущего блокбастера тянутся именно оттуда. Итак, потомок шведских эмигрантов Свансон, пресытившись безымянными женщинами и пьяными ночами, покидает душный Манхэттен и уходит в лес, надеясь хоть краешком глаза увидеть последнего в Мичигане дикого волка…От переводчика:Книга прекрасна, как всегда бывают прекрасны первые книги хороших писателей.