Вы когда-нибудь слыхали о таком прибрежном глухом местечке в Луизиане под названием Грааль? Здесь когда-то дымил сахарный заводик, да его закрыли; рыбу тоже всю перевели. Костлявые старики в подтяжках слушают трансляцию бейсбольного матча на заправочной станции, сплевывая табачной слюной, и поглядывают на номерные знаки автомобилей, которые проносятся мимо, даже скорости не сбавляя, лишь бы эту дыру побыстрее проехать, – хотя ни один старик в этом не признается. Центр городка – два квартала на Монро-стрит. Магазинчики в трехэтажных домах из крошащегося кирпича, которые неплохо смотрелись на фотографиях начала века. На фасадах – вывески со швейными машинками, холодильниками и обувью образца тридцатых годов; витрины такие пыльные, что одному богу известно, чем торгуют внутри. Тарахтящие легковушки и помятые грузовички припаркованы на обочине, с серыми пятнами заплаток на крыльях и лобовыми стеклами в наклейках. Белые пластиковые щиты на фасадах продуктовой лавки, булочной и ночной торговой точки; у дверей – реклама, набранная по трафарету с ошибками, да косо подклеенные ценники.
Рыболовные суденышки у потемневшего от дождей дощатого пирса: поручни в ржавчине, грязная синяя тряпка затянута на сломанной мачте медицинским жгутом.
Запах креозота от свай.
Соли и солярки.
Пеликан расправил крылья, усевшись на бочку с мазутом.
Здесь достаточно баров, чтобы город и с вдвое большей численностью населения никогда не просыхал, но и завсегдатаев тоже хватает. Перекрестные улицы с домиками из листового алюминия, порой меньших размеров, чем склепы на втором Сент-Луисском кладбище в Новом Орлеане. Начальная школа, носящая имя известного футболиста. Здание Ассамблеи Церкви Господней похоже на побеленную армейскую казарму, а церковь Святого Иуды, отделенная от него опрятной зеленой лужайкой, представляет собой каркасное сооружение с обшитым досками шпилем, который наводит на мысль скорее о Новоанглийской епископальной церкви, а не о Римско-католической. Прихожане толпами выходят из дверей и толпятся на лужайке: единение глашатаев Страшного Суда и духовных мистиков. Румяные здоровяки в клетчатых куртках с белыми ремнями и светлых широких брюках обсуждают недвижимость и гольф с мужчинами похудее, стриженными под Пресли, в черных костюмах. Жены мило улыбаются и прижимают к груди сумочки. Воскресные мысли сплетаются в их головах узорами цветной пряжи.
За кварталами делового центра на Монро-стрит тянутся заросшие сорняками пустыри между домами, сабаль раскидывает листья над кустами шиповника, растут чахлые дубки; земля усыпана пивными банками, презервативами и пожелтевшими газетами.
В скобяной лавке Кроссона можно купить любое оружие, побиться об заклад, записаться в Клан.
Риэлторская, брокерская и строительная конторы Джо Дилла размещаются в здании Дилла вместе с кабинетами дантиста, врача, фининспектора и городского адвоката по страховым случаям.
Полицейский участок, парикмахерская, банк Уитни.
Дощатый пассаж, маленькая бетонная тумба, сплошь оклеенная объявлениями о собрании верующих, афишами карнавалов, плакатами проигравших политиков.
Молочное кафе.
По вечерам подростки сидят на каменных скамьях в неясном свете витрины, потягивая молочные коктейли или уплетая трубочки мягкого сливочного мороженого с эдакой причудливой завитушкой наверху, в то время как другие, газуя, нарезают круги вокруг здания, с врубленными на полную мощность радиоприемниками. Учащиеся средней школы Грааля, Крестоносцы Грааля. В этом году баскетбольная команда дотянула до полуфинала страны, и все страшно гордились. У стороннего наблюдателя складывается впечатление, что не все так просто, как кажется на первый взгляд, что подспудно здесь, должно быть, воплощаются ночные кошмары Нормана Рокуэлла[1]. Подростки словно одержимы силами зла; они переговариваются на тайном языке, коверкая латынь задом наперед, настороженно высматривают врагов Сатаны. Черные силуэты заслоняют рукой глаза от света фар, стараясь разглядеть людей в проезжающих мимо автомобилях. Двое начинают плясать под грохочущий из динамика тяжелый рок. Мотыльки, вспорхнувшие над их головами, суть души обреченных. Патрульная полицейская машина с работающим двигателем стоит на противоположной стороне улицы; ярко-красный огонек сигареты мерцает за лобовым стеклом.
Вопли, дикий хохот, звон разбитого стекла.
Две тени быстро скользят мимо парикмахерской, винного магазина Дилла, склада строительных материалов Джолли.
В витрине магазина «Сад и огород» Катлера вывешен огромный плакат с изображением красных тракторов, зеленых культиваторов и желтых газонокосилок на фоне идеального сельского пейзажа, похожего на лазейку в лучший из миров.
«Это страна Джона Дира» – гласит надпись в верхней части плаката.
Мотель «На заливе» представляет собой шесть оштукатуренных коттеджей с островерхими крышами и мелким бассейном сразу за зданием администрации. Напротив, на другой стороне улицы, находится клуб «Верный шанс», приземистое бетонное здание со световой рекламой пива «Дикси», мигающей в черных окнах, и неоновой вывеской в виде двух игральных костей, которые катятся по крыше и попеременно показывают то четверку, то тройку, а то «змеиный взгляд» – двойку. Стоянка здесь никогда не пустует, музыка никогда не стихает. Мисс Сидель Монро каждый день после двух часов пополудни тихо стареет на своем табурете у самого края стойки, покуда не происходит что-нибудь интересное, проливающее таинственный целительный бальзам на ее страстную душу. О грешной жизни мисс Сидель ходят легенды. Говорят, вы, считай, и не жили, покуда она не научила вас управляться с вашим маленьким другом; просто не уходите, пока она не устремит на вас пристальный взгляд зеленого левого глаза.
