Новорожденная - [6]
Билли. Чего это с ним, а?
Эдди входит через служебную дверь, подбирает с пола туфли Брока, поднимается в его комнату.
Диври. Ничего. Хочет произвести хорошее впечатление.
Билли. Как же, произведет он.
Диври. Вот здесь — два раза.
Билли(подписывает бумагу, низко наклонясь над столом). А чего с теми бумажками, которые я на той неделе подписывала?
Диври(усмехнувшись). Пошли по назначению.
Билли. Я их уже, наверное, миллион подписала, не меньше.
Диври. Как и положено исполнительному директору.
Билли(подписывает вторую бумагу). Это кто директор? Это я, что ли? (Смотрит на Диври. Тот кивает.) Подумать только.
Диври. Неплохая карьера для танцовщицы из варьете, а?
Билли. А я там не только танцевала. У меня однажды целая роль была — со словами.
Диври. Ну да?
Билли. Честное слово. (Подписывает следующий документ.)
Диври. И много их было?
Билли. Кого?
Диври. Слов?
Билли. Целых пять реплик. (Загибая пальцы, с разным выражением.) «Да, я здесь!», «Он тут был, но сейчас его тут нет!» «Я не такая!» «Никогда не пью с незнакомыми мужчинами!» А потом в самом конце — «Убери лапы, ублюдок!»
Диври. Ты подумай, я и не знал.
Билли. Не веришь, можешь спросить.
Диври. Да верю, верю.
Билли(подписывает). Я может, звездой бы стала, если б не ушла.
Диври. Что же ты ушла?
Билли(подписывает). Гарри не хотел, чтоб я работала в ночном варьете. Он любит рано спать ложиться.
Диври. Тогда, конечно.
Билли(подписывает). Слушай, он какой-то смурной стал. Ты заметил?
Диври. Что именно?
Билли. Сама не пойму. Вроде, был всегда всем доволен, все тихо-спокойно. А теперь прямо вообще. И то ему надо, и это ему надо… Как шило в заду. Ну, на черта мы в этот Вашингтон приперлись?
Диври(промокая ее подпись). Это долго объяснять.
Билли. Да чего объяснять. Мне без разницы. Лишь бы он психовать кончил.
Диври. Это в нем бурлит честолюбие. (Прячет в портфель бумаги, достает другие.)
Билли. Во-во! Он же теперь вообще рта не закрывает. В жизни столько не болтал. Тут растолкал меня среди ночи и начал хвастать, какая он важная шишка. А скоро, говорит, такое проверну! Стану, говорит, вообще всем заправлять.
Диври. Вполне вероятно.
Билли. Ну и ладно. Лично мне-то наплевать. (Подписывает.)
Диври. Вот и большинству остальных тоже наплевать. Поэтому он и добивается всего, чего хочет. Проклятие нашего времени. Полный и всеобщий на-пле-ва-тизм.
Билли(подняв взгляд на Диври). О, заговорил. Выпил, что ли? Или так, вообще?
Диври(промокая ее подпись). И выпил, и вообще. (Убирает бумаги в портфель.)
Билли. Ну, все, что ли? (Откладывает ручку, бросает взгляд на горку, где стоит ее бутылка. Встает, направляется к горке.)
Диври(предостерегающе). Ты смотри, не увлекайся.
Билли. Теперь ты еще начнешь?
Диври. Лучше потом выпьешь, когда они уйдут.
Билли. Да что у вас тут сегодня за дикие дела?
Диври. Ничего дикого. Просто сейчас придут важные люди.
Билли. Это кто важный? Этот сенатор, что ли? Как его… Хэджес?
Диври. Да, сенатор Хэджес. С супругой.
Билли. А Гарри сказал, этот Хэджес на него работает.
Диври. Ну, в определенном смысле.
Билли. Тогда чего перед ним так выпендриваться?
Диври. Гарри хочет, чтобы эта его работа продолжалась и впредь.
Билли(после паузы). Для меня все это больно сложно.
Звонок в дверь.
Диври. От тебя только одно требуется: быть поприветливее и следить за своими выражениями.
Билли(недовольно). Ой, да ради бога. Хотите — у меня будет запор на языке.
Эдди сбегает по лестнице, идет открывать.
Диври. Это уже лишнее.
Билли. И вообще — я вам тут сидеть не нанималась! Сейчас возьму и уйду к себе! (Собирается исполнить угрозу, чувствуя себя оскорбленной.)
Диври(удерживая ее). Билли, я тебя прошу. Гарри это не понравится.
Билли(со страшной гримасой). Ну ладно, ладно! (С мрачным видом садится на диван.)
Эдди открывает дверь. Входят сенатор Хэджес и миссис Хэджес.
Диври(преувеличенно-бодро). Здравствуйте, дорогой Норвал! Как ваши дела?
Хэджес. Спасибо, грех жаловаться.
Диври(м-с Хэджес). Энни, а с вами мы вообще сто лет не виделись!
М-с Хэджес. Не говорите!
Хэджес(Билли). Добрый вечер.
Диври. Сенатор, вы должны помнить эту молодую даму. Вы ведь у нас знаток театра. Она выступала под именем Билли Доун.
Хэджес(без уверенности). О да… Разумеется…
Диври. Билли, это сенатор Норвал Хэджес. Я тебе о нем много рассказывал. (Хэджес протягивает руку, Билли пожимает ее.)
Хэджес. Очень приятно.
Билли. Очень приятно.
Диври. А это миссис Хэджес.
М-с Хэджес(садясь рядом с Билли). Очень приятно.
Билли. Очень приятно.
Диври. Надеюсь, вы не откажетесь чего-нибудь выпить?
М-с Хэджес. Рюмочку, с удовольствием.
Хэджес. Охотно.
Диври. Как насчет бурбона?
Хэджес. Очень хорошо.
Диври. Эдди! Всем — бурбон. (Усаживает сенатора в кресло.)
Эдди. Момент. (Хлопочет у горки.)
Хэджес. Сейчас мне просто необходимо снять напряжение.
М-с Хэджес(Билли). У него сегодня был ужасно тяжелый день.
Диври(Хэджесу). Чем же это вы занимались? (Шутливо.) Хоронили очередной законопроект?
Хэджес(с вялой улыбкой). Что-то в этом роде.
М-с Хэджес. Миссис Брок, а вы уже бывали в Вашингтоне?
Билли. Была разок.
М-с Хэджес. И долго пробыли?
Билли. Да так, с месяц.
М-с Хэджес. О! И где вам тут больше всего понравилось?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.