Новогодняя ночь - [5]

. Он у вас всегда такой дёрганый и не понятливый?

Она. Да нет, знаете, до этой ночи был такой тихий и незаметный.

1 милиционер. Мне, действительно, необходима ваша расписка.

Она. О, господи, как же я не сообразила. Я сейчас, мигом. (Бежит в спальню).

1 милиционер. (Подмигивая ему) Хороша. Повезло мужу.

Он. Как я понял, мужа никакого нет.

1 милиционер. Не понял.

Он. Вдова.

1 милиционер. Понял не дурак. Тогда повезло тебе.

Он. Наверно повезло, хотя…

1 милиционер. Что, ломается?

Он. Дурак ты.

1 милиционер. Послушайте, гражданин, поаккуратней.

Он. Петровича позовёшь или один на один разберёмся, как мужики?

Вбегает Она.

Она. Вот, пожалуйста.

1 милиционер.(Смотрит расписку). Дату поставьте.

Она расписывается.

И разберитесь с вашим Дедом Морозом, я гляжу, мозги у него полностью отморожены. (Идёт на выход). Петрович, заводи, поехали.

1 милиционер уходит.

Она садится на пол оперевшись на стену.

Пауза.

Он подходит к шкафу, достаёт пистолет. Подаёт ей.

Он. Ваш пистолет.

Она. Спасибо. А я даже не догадалась спрятать его. Представляю, что было бы, если сержант его увидел.

Он. Тогда загремели бы в каталажку вместе. (Садится рядом с ней).

Она. Ну вот и всё… А вы то молодец. (Передразнивает) «Кончились подарки. Два часа ночи». Сказали бы уже прямо, что вор.

Он. Ну, вы тоже не подарок. Сначала с пистолетом на перевес, а потом грудью на амбразуру. Пойми вас… А откуда у вас пистолет?

Она. От мужа остался.

Он. Он что, был военным или килером?

Она. Нет, бизнесменом.

Он. Понимаю, пал смертью храбрых в неравном бою с конкурентами.

Она. Что-то вроде того.

Он. А как же бизнес, деньги и прочее? Вы теперь, наверное, какой-нибудь коммерческий директор?

Она. Нет. Он всё забрал с собой. Оставил мне только квартиру.

Он. Как же он смог всё забрать (делает знак рукой в пол) с собой туда? Как фараона хоронили что ли, с наложницами, секретаршами, доспехами, охранниками и с фирмой, которую возглавлял?

Она. Послушайте, это бестактно с вашей стороны!

Он. Простите. Нервная раслабуха. Вы ведь меня сейчас спасли от неминуемой гибели… Спасибо вам.

Она. Не за что.

Он встаёт.

Он. Ну я пойду?

Она встаёт.

Она. Да, идите… Я так хочу спать.

Он. К стати и мне не мешало бы побыть одному. Пойду, пройдусь по ночному городу и подумаю о своём прошлом и настоящем.

Она. А почему бы вам не подумать о своём будущем?

Он. Мысль хорошая, но поверьте, моё будущее темно, как ночь.

Она. Но сегодня ночь, кажется, новогодняя и в ней можно найти какой-нибудь луч света.

Он. Как вы хорошо сказали. Вам бы романы писать. Кстати, кем вы работаете?

Она. Я — журналистка.

Он. Да вы что!

Она. Да. А что? У вас такое выражение лица, словно вы сели одним местом на ежа.

Он. Единственное, что я терпеть ненавижу — это водку и наркотики, которые затуманивают людям мозги и журналистов, которые делают с теми же мозгами аналогичное.

Она. Да!

Он. Да, да. Вечно вы лезете не в своё дело. Всё-то вы знаете, всё-то вы умеете. И постоянно об этом трезвоните в Колокол, как Герцен, чтоб ему провалиться. И при этом обязательно кого-нибудь будите: декабристов, народовольцев, Ленина, террористов и прочее.

Она. (Возмущённо) Что вы говорите!

Он. А страдаем при этом мы, нормальные…

Она. Воры.

Он. Да… вернее — нет… Простые люди, работяги, семьянины…

(Возбуждённо ходит по комнате).

Кто меня, нормального советского инженера толкнул на этот порочный путь?!

Она. Я.

Он. Нет, про присутствующих либо хорошее, либо ничего.

Она. Это про покойников.

Он. Прошу не перебивать… Так, о чём я?… Ах, да, так вот, жили как люди, ну не было колбасы, ну и бог с ней, нет же, вам подавай свободу слова, демократию, перестройку. И что в результате? (показывает на пустую комнату)

Она. Вам подать трибуну или так обойдётесь?

Он. Спасибо, я с места… Вы зря ёрничаете… Вот она ваша журналистская сущность! Всюду вы суёте свой нос с видом знатоков… Как воевать вы знаете, как строить вы знаете, как воров ловить вы тоже знаете… «Журналистское расследование» — кому оно нужно ваше расследование?! Как воевали, так и воюем, как строили, так и строим…

Она. Как воровали, так и воруем.

Он. Вот здесь вы ошибаетесь. Если раньше вор был настоящим вором, то сегодня воры перешли в разряд бизнесменов, предприимчивых людей, а ворами стали такие, как я — те кто привык работать, а не выкручиваться… И при этом, сколько бы стоила реклама в вашей газете разработок моего бывшего института, да что там института, работы и ли товара любого нормального предприятия?

Она. Зачем вам это?

Он. Ну, сколько, сколько?

Она. Ну, реклама услуги по обчистке квартир не знаю сколько, а вообще дорого, вам не по карману.

Он. Юмор оценил, только в том то и юмор, что вы рекламируете воров, убийц и их нелёгкий труд и причём бесплатно. Все газеты и телепрограммы пестрят различными способами как эффектней убить, как удобней обворовать и какой при этом можно испытать кайф. Спросил как-то свою малую дочь: «Кем хочешь стать, когда вырастешь?»

Она. Ну, наверно…

Он. Нет, не потянет.

Она. Тогда может быть…

Он. Шоу-бизнес? Что вы. Для этого нужен папа миллионер, а я до этого чуть-чуть не дотягиваю. Представьте себе — проституткой.

Она. Даже так? Надо же.

Он. «Папа, — говорит, — у них такая интересная жизнь и платят хорошо.» Я её спрашиваю: «Чем они занимаются знаешь?» «Пока нет, но по телеку про них постоянно показывают.»