Новогодний роман - [50]

— Не знаю, что вы думали себе, когда шли сюда. На что надеялись? Бесплатные аттракционы. — медленно шел Ягуар Петрович по узкому проходу и под воздействием его проницательных с дьявольским огоньком серо-зеленых глаз, как костяшки домино сыпались зрители по обе стороны прохода. — Брелочки, значки на шару надыбать? — Ягуар Петрович остановился. — Этого не будет. Я буду лечить вас и, несмотря на сопротивление, будьте уверены. Излечу. Мне ничего не нужно от вас. Кроме одного. — Ягуар Петрович замолчал. Напряжение сгущалось. Одна из самых слабонервных из адептов взвизгнула и поползла вниз. Появившаяся, как по расписанию, Надя подхватила ее, сцепив руки на груди, и потащила обморочное тело за сцену. Интерес к этому тревожащему случаю был перебит возгласом Ягуара Петровича.

— Я алчу вашего внимания! Посмотрите на меня. Проникните в меня, изваляйтесь в моих мыслях о вас, и посмотрите на себя. Каждый из вас заслуживает больше того, чем вы имеете сейчас. Каждый, я говорю! — и странный тип в кожаном плаще буквально растаял под взглядом Ягуара Петровича. Альберт мог спорить, что видел теперь лишь скромную лужицу неправильной формы на изрезанном и исписанном всевозможными чернилами сиденье.

— Хотите вы этого или нет. — продолжал Ягуар Петрович. — Я вытрясу из вас все самое достойное. Вы, как слепые котята тыкаетесь в разные стороны и ничего не можете добиться. Я. — Ягуар Петрович ткнул себя в грудь. — Знаю причину.

По аудитории ударило несколько зловещих тактов. Люба скоренько, ремесленно умело посвистывая, убрала звук на микшере, мигавшем в темноте разноцветными лампочками.

— Решение здесь. — Ягуар Петрович поднял руку, и все обозрели тяжеленький, с крепкую вологодскую репу, кулак с уходящим в рукав синим пороховым якорем. Экспозиция кулака закончилась также внезапно, как и началась. Ягуар Петрович разжал кулак, и все могли убедиться, что там ничего нет.

— Для начала напомню — Ягуар Петрович запрыгнул по-охотничьи неслышно на сцену. Он вернулся за трибуну.

— Холява это совсем не то, что вы думаете. Холява — это цилиндрическая заготовка для производства оконного стекла. Сейчас вы тоже заготовки. Никому кроме меня ненужные брусочки. Но в вас есть самое главное. Вы на короткое время определились. Еще есть время отказаться, если чувствуете собственную слабость. Но я спрашиваю вас. Готовы вы стать теми, кого я хочу из вас сделать? Готовы?

Ответ мог быть совершенно неожиданным для стороннего наблюдателя, но не для Альберта. Энтузиазм зрителей был высок, этого не отнять, и адепты исправно верещали, но такого обвала эмоций, ни в коем случае нельзя было ожидать, если бы не содействие Любы. Фонограмные крики, аплодисменты и вой влились в общее русло.

— Это что — перекрикивая шум, говорила Люба Альберту — Слабенький трек. Бис из Большого театра. Я потом ЦСКА-Спартак включу. Верная гильотина для перепонок.

Ягуар Петрович сделал несколько успокаивающих жестов и выразительно посмотрел на Любу. Все стихло.

— У каждого из вас в руках есть катехизис ваших изменений. Возьмите его и прочитайте на первой странице.

Зашелестели буклеты. Ягуар Петрович, помогая, медленно проговаривал наизусть.

— Я биологическое существо человек. Повторяем за мной. Я биологическое существо человек.

На разные лады произносил эту фразу Ягуар Петрович: от тона докладчика на конференции по массовому умервщлению мух до блюзового мяуканья Сони Листона. Вначале спокойно, потом все больше заводясь. Он давно покинул трибуну.

— Я биологическое существо человек. Тверже. Вместе. Я биологическое существо человек. Отлично. Левая сторона хромает. Я биологическое. Я, понимаете, я биологическое существо человек. Я биологическое существо человек? — спросил он у первого ряда. Ряд дружно ответил.

— Я биологическое существо человек.

— Я буду Дедом Морозом? Женщины Снегурочкой.

— Я буду дедом Морозом, Снегурочкой.

— Все вместе. Растворитесь в соседе. Я!

— Я!

— Буду Дедом Морозом.

— Буду Дедом Морозом.

— Я буду Снегурочкой.

— Я буду Снегурочкой.

Одновременно пожелание быть и Дедом Морозом, и Снегурочкой высказывал весь зал, в не зависимости от половой принадлежности.

— Хорошо. — сбил накал Ягуар Петрович, не смотря на то, что в стане адептов и примкнувших к ним (таких по наблюдениям Альберта собиралось достаточно) происходили еще не отпылавшие истерические всхлипывания, он продолжил негромко, по-приятельски совсем. Давал почувствовать тепло.

— Здесь не будет ничего сложного. Люди заказывают подарки в супермаркетах, ваша задача отнести их заказчику.

Ягуар Петрович оперся на трибуну и рассказывал доверительно, словно напарнику по гаражу: «Такая подлюка это Ирка. Я как джентельмен с бутылкой приперся, а она».

— Зарплата по количеству отработанных заказов. Все что заработаете сверху. Ваше. Но эта малина может случиться только в одном случае.

В получившуюся паузу влезла Любка с тонко прочувствованной гитарной инструменталкой.

— Я! — заревел Ягуар Петрович.

— Я! — ответил ему зал.

— Буду Дедом Морозом.

— Буду Дедом Морозом.

И так по накатанной, еще несколько минут. Метода Ягуара Петровича действовала безотказно. Впрочем, так же как у бонз гитлерюгенда или тренингменеджеров ресторанов быстрого питания.