Новое платье королевы - [5]

Наученный многими годами общения со знаменитым детективом, я молча ожидал близящейся развязки. Мистер Гастон оказался вовсе не таким терпеливым.

— И что же это вы тут такого углядели, а, мистер? — скептически осведомился он у моего друга. — Сад был обыскан сразу же, как только стало ясно, что в гардеробной ничего нет. Там как раз под окнами свежевскопанная клумба, на ней никаких следов. Пуговицы слишком легкие, их невозможно кинуть далеко. Да и зачем тогда тратить время и вынимать из футляра? Впрочем, эта девица даже футляр не смогла бы бросить так, чтобы он не упал на клумбу! Помяните мои слова, мистер, у этой тихони наверняка был сообщник во дворце, вместе с которым они и провернули это дельце. Эти тихони — они всегда такие…

Он, похоже, еще много чего намеревался высказать, но его речь прервал зуммер вызова и дробный перестук принимаемого сообщения из смежной комнатки. Почти сразу же оттуда выскочил молодой человек с обрывком телеграфной ленты в руках, которую он и вручил своему начальнику. Прочитав сообщение, мистер Гастон победно взглянул на Холмса.

— Ха! Вот и сообщница! Что я вам говорил? — и, обращаясь уже к своему подчиненному. — Пусть ее немедленно доставят сюда!

Молодой человек, кивнув, метнулся обратно. Застрекотал телеграф.

— Сообщница? — осведомился Холмс, приподняв бровь. — Ваши ребята задержали белошвейку?

— Ха! Ошибаетесь, мистер Холмс — повариху!

Мистера Гастона распирало самодовольство, и потому отвечал он охотно.

— Повариху? — похоже, мой друг оказался искренне удивлен таким поворотом дела.

— Да, мистер! Сообщницей нашей тихони оказалась повариха! Именно в ее комнате обнаружили одну из похищенных пуговиц. Я был прав, настояв на обыске всех помещений! Пусть теперь плачет сколько угодно — все равно придется рассказать правду!

Но повариха не собиралась плакать — она ворвалась в гардеробную маленькой пухлой фурией и сразу же набросилась на мистера Гастона.

— Я вам давно говорила, а вы все не верили! А что вы теперь скажете, а? Снова будете кричать, что лепреконов не существует? Так знаете что? Я рассмеюсь вам в лицо! Кто иной мог подняться по гладкой стене до третьего этажа, а? Для кого еще ложка могла оказаться ценнее бриллиантов? Молчите, да? Потому что сказать нечего! И не смейте больше мне возражать!

Мистер Гастон, побагровевший от возмущения, может, и собирался возразить, но в зале раздался шум потасовки и громкие крики, двустворчатая дверь с грохотом распахнулась и в гардеробную ворвалась сияющая миссис Тревер. За нею львиноголовый гвардеец-моро втолкнул странную парочку — хнычущую девушку с хитрым личиком и высокого парня в грязной форме садовника.

Парень прижимал к лицу исцарапанные руки, пытаясь унять текущую сквозь пальцы кровь. Миссис Тревер крепко сжимала в руках какой-то кулек довольно непрезентабельного вида, в порыве чувств то и дело прижимая его к объемистой груди и совершенно не замечая, что оставляет на безукоризненной униформе грязные пятна. Поднялся невероятный гвалт. Причитала хитролицая девушка, стонал окровавленный парень, громыхала что-то восторженное миссис Тревер, кричали друг на друга маленькая повариха и мистер Гастон — и еще неизвестно, кто из них кричал громче, а из зала неслись вопли уже совсем нечеловеческие.

Конец этому бедламу положил Холмс.

Протиснувшись мимо гвардейца к выходу, он с грохотом захлопнул тяжелые двери, после чего рявкнул так, что невозможно было ослушаться:

— ТИХО!!!

В наступившей за этим тишине, правда, продолжали раздаваться приглушенные вопли из зала, но благодаря толстым дубовым створкам их почти не было слышно.

Взоры присутствующих обратились на моего друга.

— Я задам вам несколько вопросов, — произнес Холмс негромко. — После чего представлю вора. Впрочем, как я вижу, части собравшихся он уж знаком, — при этих словах мой друг покосился на окровавленного садовника, но тут же перевел взгляд на миссис Тревер. — Я вижу, вы отыскали пропажу?

— О да, сэр! Все девяносто девять, тютелька в тютельку! — миссис Тревер в волнении прижала грязный кулек к груди. — Этот негодяй как раз пытался…

— Прекрасно. А теперь я обращаюсь к вам, не представленная мне леди. Что лежало на подоконнике, где потом обнаружили украденную пуговицу?

— Я Мэри, сэр, повариха, а вовсе не леди, — хихикнула в ответ бойкая девица и без особого смущения добавила: — Ложка, сэр, большая, серебряная, я ее только начистила, вот он и позарился! Они всегда так поступают, лепреконы эти! Уж на что мерзавцы, но никогда ничего не берут просто так, обязательно что-то в обмен оставляют, уж я их натуру знаю!

— Постойте! — перебил кухарку мистер Гастон, хмурясь. — Но как этот мерзавец умудрился завладеть драгоценностями? Он ведь не заходил в гардеробную! А девицу обыскали, прежде чем отпустить, она не могла ничего вынести!

— И все же она кое-что вынесла, — мягко возразил мой друг. — Кое-что такое, чего вы не смогли обнаружить — информацию. А бедный парень ничего и не крал — он просто попытался воспользоваться тем, что уже было украдено другим вором. И вот этого-то вора я сейчас и хочу вам представить, — Холмс приоткрыл дверь в зал и позвал: — Сержант! Я вижу, вам удалось справиться с вашим пленником. Заносите его сюда!