Носкоеды - [12]
Хихиш тоже было начал клевать носом, но вдруг встрепенулся. Чутье носкоеда забило тревогу.
В зал просочился добрый десяток каких-то странных носкоедов.
Они выглядели как стая шакалов, которые так и смотрят, на кого бы накинуться.
Тощие, с горящими глазами, и у каждого в ухе — английская булавка.
Раздался короткий свист, и несколько носкоедов метнулись к бару, а остальные рассыпались меж столиков.
У того, кто свистел, самого тощего и странного из всех, было целых две булавки — по одной в каждом ухе. Он остался у входа, принюхиваясь и прислушиваясь, словно в поисках добычи. Очевидно, это был главарь шайки.
В зале тем временем то тут, то там раздавались испуганные вопли. Какая-то барышня хватилась своего полосатого чулка. Двое посетителей обалдело таращились друг другу на ноги.
— Ты в одном носке!
— А сам-то?!
Никогда в жизни Хихиш не видал такого нашествия Носкоеды же всегда охотятся поодиночке!
Выбрав себе носок, они похищают его незаметно и даже, можно сказать, изящно. Так, чтобы обворованный ощутил призрачное касание тайны.
А эта банда сдирала носки силой — и сколько!
Хихиш выскочил из футляра. Нужно было что-то делать, но он не знал — что? Не защищать же ему людей от носкоедов?!
Он оглянулся на Эгона, но тот играл соло и суматохи в баре явно не замечал.
Он притоптывал ногой в такт, и главный шакал не спускал глаз с его носков. И с того, что с бордовой каймой, и с того, что с серебряной нитью.
Еще пара шагов — и он кинется.
Ну уж нет!
Хихиш решительно нагнул голову и пошел в атаку. Главарь шайки нападения не ожидал. Он охнул и пошатнулся.
— Это еще что… — прошипел он.
Он был очень сильный. Одной рукой он сжимал Хихишу горло, а другой тянул носок с ноги Эгона. Хихиш изо всех сил наступил ему на запястье, тот двинул локтем — и вот они уже покатились, сцепившись.
Эгон как раз достиг самых высот своего соло и ведать не ведал, что там делается внизу.
Шакал уже овладел носком с бордовой каймой — но ему хотелось оба.
Он извернулся и попытался с размаху пнуть Хихиша ногой — но вместо того попал по одному из собственных приятелей, которые поспешили на помощь.
Приятель взлетел в воздух и угодил точнехонько в Эгонову трубу.
Вместо радостных, звучных нот раздался громкий хрип. Трубу забило.
Эгон набрал побольше воздуху и дунул. Носкоед вылетел и повис на вешалке у входа.
Вот тут-то пан Варжинец заметил, что он лишился одного носка, а под барной стойкой идет жестокая битва.
В свалке он различил своего друга.
— Хихиш! — окликнул он, и битва на секунду затихла.
Хихиш воспользовался замешательством, выскочил из кучи-малы и кинулся прочь.
Лавируя среди множества ног, он выскочил в коридор и перевел дух, хотя преследование продолжалось.
Они шли за ним по пятам, и Хихиш вскочил на столик, за которым сидел какой-то сонный толстяк.
Тот так и обмер, обнаружив перед собой носкоеда, заморгал и в ужасе замахал руками, сбив бутылку пива.
Хихиш чудом спасся.
Он оттолкнулся от стола и перепрыгнул на барную стойку. Бармен как раз разливал минеральную воду по бокалам.
Хихиш подскочил к сифону, отпихнул бармена и направил струю минералки на преследователей.
Все мы знаем, чего носкоеды терпеть не могут: воду и собак.
И это сработало.
Мокрая банда взвыла и кинулась к выходу. Только главарь обернулся на пороге и прошипел Хихишу:
— Я тття достану! Не будь я Дедерон-Ножик!
А я — Хихиш, — вежливо представился герой «Килиманджаро».
— Ну ты и храбрец! Один против такой шайки! — поражался Эгон по пути домой.
— Это потому, что у меня есть кожаный амулет от всех врагов! — радостно отозвался Хихиш.
Он хотел было снять амулет с шеи, чтобы показать Эгону…
Но амулета не было.
— Я его в драке потерял! — застонал Хихиш.
Эгон взялся утешать друга:
— Не верь в амулеты, верь в себя! — наставительно сказал он и хотел добавить еще что-то, но Хихиш крикнул:
— Я должен его найти! — и исчез так внезапно, как умеют только носкоеды.
Да, шеф!
Васила, Пепа Шпилька и Удав Чанг стояли перед Шефом, как первоклашки перед директором. Пепа Шпилька чесал в затылке, отчего из него сыпался какой-то пух.
— Моль! — брезгливо фыркнул Шеф. — В вас уже моль поселилась… А что так мало? — обернулся он к Василе.
— Все, что есть, — отозвался Васила. — Плохие нынче времена. Из нас всех только вы, Босс, нынче благоденствуете.
— Я благоденствую? — схватился за сердце Туламор Старший. — Нет никого несчастнее меня! Лишился единственного сына!
Из-за чердачной балки высунулся Рамзес:
— Папа, а как же я? — обиженно вопросил он.
— Ты пойдешь с ним! Поможешь спасти единственного брата. К тому же, только ты знаешь, что там внизу и как.
— А что там делает ваш младшенький? — подал голос Удав Чанг.
— Что можно делать в клетке? — взревел Падре.
— Но ведь… Придется разгибать решетку, — сказал Падрат. — Или… если там есть замок… — Он задумался. — Тогда отмычка. Или шпилька, вот такая, пальца в два длиной.
— Хватит! Ничего не хочу слышать кроме «Да, Шеф!». Ясно вам!?
— Да, Шеф.
— Зарубите на носу — все надо сделать быстро. Мой второй единственный сын проведет вас вниз, к этому чокнутому профессору. Пепа своей железкой, которая торчит у него из свитера, вскроет дверь.
