Носкоеды - [14]
Это Рамзес пытался раскачать террариум. Однако самого его видно не было: стоило профессору обернуться, как Рамзес слился с узором ковра.
Профессора внезапно озарило. А что, если это нашествие носкоедов на его храм науки — вовсе не случайность?!
Нет ли тут связи с тем странным голосом в телефонной трубке? И прочими дурными предзнаменованиями?
А что, если — и тут у него голова пошла кругом — что если это десант? Спецназ, коммандос, отправленные главным носкоедским штабом, чтобы вызволить пленника?
А если так, продолжал думать профессор, то придется же переписывать весь труд. Это полностью меняет представление о носкоедах как о застенчивых и милых домашних зверушках, единственный недостаток которых — страсть к носкам.
— Тулик, не бойся, мы тебя спасем! — вдруг завопил Рамзес, колотя по крышке террариума.
Васила спрыгнул с теннисной ракетки и заорал на Чанга, который оставил в покое Губертову мышь и выбрался из-за шкафа:
— Прыгай на него! Заткни его!
Чанг выхватил свою удавку и кинулся на подмогу.
Однако подскользнулся на гладком паркетном полу, схватился за скатерть и стянул ее на себя — вместе с китайской вазой и посудой, оставшейся после ужина.
Раздался такой грохот и звон, что на первом этаже залаял Губерт и разбудил хозяйку.
— На помощь! Помогите!
Это вопил Туламор-младший.
Он все видел из своего стеклянного плена и перепугался, что про него попросту забудут в суматохе.
Тут со стены обрушился портрет профессора, и от него отлепился Пепа Шпилька.
Он увидел, как Васила с неноскоедской силой навалился на террариум. На спине и плечах у него вздулись буграми мышцы.
И Рамзес стиснул зубы и помогал как мог.
Пепа был не шибко силен, зато хорошо соображал. Он приволок из угла швабру и, когда Васила с Рамзесом сумели приподнять террариум, сунул палку в щель.
Все вместе — Чанг присоединился к ним — они навалились на палку от швабры, и…
Террариум перевернулся.
Туламор-младший выскочил наружу. Поправил узел на своем щегольском клетчатом платке и с наслаждением потянулся.
Он был свободен.
УРА!!!
Те же и Губерт
Но насладиться победой носкоеды не успели.
И ноги в руки взять тоже не успели, потому что за дверью раздался пронзительный визг Цветы Ворачковой и басовитый лай сенбернара Губерта.
Это привело профессора Кадержабека в чувство.
Он, конечно же, видел всю спасательную операцию, но был так портясен тем, как проявили себя носкоеды, что буквально прирос к месту. Только карандаш в его руке без устали записывал и зарисовывал все, что происходило.
Но теперь ему пришлось срочно бежать к дверям, за которыми расшумелась его квартирантка.
Он чуть-чуть приотворил дверь — стойка для обуви так и норовила на него упасть — и яростно зашептал:
— Пани Цвета, сейчас же идите спать! У меня все в порядке!
Пани Цвета, одетая в ночную рубашку, испуганно отшатнулась, но Губерт оттолкнул профессора и уже пыхтел на пороге кабинета.
Носкоедов как громом поразило.
Каждый поскорее слился с тем, что попалось под руку.
Потому что каждый носкоед с пеленок знает: самый страшный враг носкоеда — собака!
Что всегда говорил дедушка?
«Помни, малыш, хуже всех — таксы и терьеры, но любая дворняжка с младых когтей норовит поймать и разодрать носкоеда… а тренируются на носках! Никакие хамелеонские штучки не помогут. Носкоед, конечно, сольется с чем угодно, да только псу на это плевать — у него нюх. Собаке носкоеда учуять проще простого!»
Что и продемонстрировал сенбернар.
Чанг слился с фикусом — Губерт повалил фикус. Рамзес привычно притаился на тапке профессора — Губерт вцепился зубами в тапок. Пепа Шпилька выбрал веник — Губерт взялся трепать веник.
Только до Василы не добрался. Потому что Васила оттолкнулся от кресла и мощным прыжком взлетел аж на письменный стол.
И слился там с «Жизнью носкоедов».
Это было лучшее укрытие из всех возможных. Отличный выбор!
Сенбернар остался в дураках.
А профессор? — Ну, профессор! Он кинулся к книге, как львица к львятам, на которых напал буйвол. Он прижал книгу к груди и защищал ее собственным телом.
Он спас Василу и дело всей своей жизни, но вокруг царил полный разгром. Террариум повален, фикус опрокинут, ваза разбита, а посреди, вывалив язык, сидит Губерт.
Сенбернар был озадачен. Он же выгнал всех носкоедов из кабинета! Так откуда этот незнакомый запах?
И ведь где-то совсем рядом. Куда же он спрятался? И кто — он?
Пес положил голову на лапы и задумался, обильно пуская слюни. Но так ничего и не придумал.
Но мы-то с вами знаем. Ведь когда сенбернар ворвался в кабинет, каждый носкоед быстренько слился с тем, что под руку попалось.
А Туламору попался Губерт.
Он вспрыгнул ему на спину, зарылся в мех — и намертво застрял в спутанной, нечесаной шерсти. Слияние получилось идеальным.
А теперь Туламор принялся сенбернара кусать, щипать и ковырять.
Сенбернар взвыл от удивления и боли. В шкуру словно шипы впились. Он вылетел из дому и помчался, как ошпаренный, по ночным улицам…
А веселая компания меж тем кинулась вверх по лестнице. Операция по спасению несомненно удалась, Туламора-младшего достали из клетки, да еще и псину прогнали!
— Это был не пес! — заявил Васила. — Это какие-то сто кило мяса, натасканные на носкоедов!
