— Капитанами становятся и в пятнадцать, — вдруг раздался от двери приятный низкий голос, — что совершенно не мешает им грамотно руководить, чтобы в итоге спасти команду.
Все головы одновременно повернулись. Бьянка едва не зашипела — там стоял Амадео Солитарио собственной персоной. Из-за его плеча выглядывал вездесущий Даниэль, явно стесняясь выйти вперед.
— Команду, но не корабль, — ядовито заметила Бьянка, с трудом скрывая неприязнь. Она понимала, что цепляется к словам, но на начальников отделов это, похоже, произвело впечатление. — Что же привело вас сюда сегодня? У нас собрание руководящих должностей...
— Странно, что вы не пригласили на него Даниэля, — парировал Амадео, без приглашения садясь и усаживая юношу в соседнее кресло. — Он должен быть здесь в первую очередь.
— Как и вы? — насмешливо спросил Бартоло с другого края стола. — Регент? Или как вас еще называть?
— Равно как и я, — так же спокойно ответил Амадео, — поскольку, как вы верно заметили, покойный Бернард Мартинес назначил меня исполняющим обязанности генерального директора.
По конференц-залу прошел изумленный ропот. Начальники отделов, не посвященные в подробные детали завещания, переглядывались, вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть наглеца из конкурирующей конторы, который явился устанавливать свои порядки. Так, во всяком случае, надеялась Бьянка, поскольку не могла разгадать, по нраву им это пришлось или нет.
— Полагаю, не все здесь в курсе полного текста завещания господина Мартинеса, — констатировал Амадео.
— Это смешно! — воскликнула Бьянка.
— Это юридически заверенный документ. Или вы станете отрицать то, что там написано?
— Нет, но до вступления завещания в силу еще полгода, вы не можете...
— Компания не может просуществовать полгода без управляющего, — перебил Амадео. — Некоторым умельцам хватает этого времени, чтобы разрушить все до основания, и то же самое произойдет, если место директора будет пустовать. Вы этого хотите?
— А вы собираетесь предложить себя на эту должность? — проквакал главный финансист. — Прошу заметить, вы даже не совладелец.
— Но я официальный представитель Даниэля, — возразил Амадео. — И крупный акционер. Это дает мне право выдвинуть свою кандидатуру.
Бьянка громко фыркнула, поняв, что крыть ей нечем. Она еще успеет переманить всех на свою сторону, это будет просто. И тогда посмотрим, чья возьмет.
— Что ж, я бы с удовольствием посмотрела на этот цирк. Итак, господа, кто за то, чтобы провести голосование через неделю?
Начальники отделов заиграли в переглядки. Даниэль старался не дышать, но выходило не очень — Бьянка так смотрела на него, что он начинал судорожно втягивать ртом воздух. Бартоло же все было до лампочки — он старался незаметно ослабить узел галстука, но так дергал за него, будто намеревался задушить себя.
Первым поднял руку чертов молодой компьютерщик. Бьянка просверлила его взглядом, но он нарочито не смотрел на нее, вперив взгляд в стол. Следом проголосовал "за" и начальник службы безопасности. А дальше руки взлетали сами собой. Стадо.
Все вы чертово стадо! — хотелось крикнуть Бьянке. Вместо этого она, нацепив улыбку, проворковала:
— Отлично. Тогда через неделю жду вас здесь в это же время. Надеюсь, за это время уважаемый господин Солитарио не передумает. Все-таки удержать в руках две огромные компании бывает ой как непросто.
Амадео обворожительно улыбнулся в ответ.
— Тогда почему бы вам не выдвинуть и свою кандидатуру на эту должность? Уверен, кого-то вы все же сможете очаровать. Вот только, — он усмехнулся, — одной внешности и обаяния мало, чтобы за тобой шли, как крысы за дудочкой. Кому как не мне это знать.
Директора, неловко переглядываясь, покинули конференц-зал. Последним вышел Даниэль. Бьянка проводила его ненавидящим взглядом.
— Козлина!!
Изящная ваза из тончайшего фарфора, привезенная из Китая, с жалобным звоном разлетелась о стену. Бьянка тяжело дышала, с трудом проталкивая воздух в легкие.
— Как он посмел, — просипела она — от первого крика сорвался голос. — Как посмел явиться?! Как посмел унизить меня перед этими людьми, как?!
Она схватила декоративную подушку и рванула в разные стороны, представляя, что четвертует чертова Солитарио. О, как приятно было бы услышать хруст ломающихся костей, звук рвущихся сухожилий, как усладили бы уши его предсмертные крики!
В висках стучало так, что в глазах темнело. Она бросила подушку на пол и опустилась в кресло. Надо успокоиться. Нельзя, чтобы ее хватил удар или что-то похуже — какую радость это принесет проклятому Даниэлю и его покровителю! Нет, она не доставит им такого удовольствия, победа не будет легкой!
Бьянка прижала пальцы к вискам и закрыла глаза, стараясь дышать медленно и ровно. Постепенно сердце перестало колотиться как сумасшедшее, дыхание выровнялось. Оглушительные удары пульса утихли, сосуды под пальцами больше не пульсировали так, будто готовы прорвать кожу.
Хорошо. Очень хорошо.
— Итак, — голос по-прежнему отказывался ей подчиняться, но она хотя бы могла шептать, — что я могу сделать за неделю?
