Непредвиденная опасность - [82]

— Беги к машине! — крикнул Залесхофф.

И Кентон побежал.

На улице, в нескольких ярдах от него, стоял «мерседес». Они уже подбегали к нему, когда Тамара отъехала от грузовика, что стоял впереди. Вот они поравнялись с машиной, и Тамара предусмотрительно распахнула ближайшую к ним дверцу. Едва они запрыгнули в машину, как пуля пробила заднее стекло и вонзилась в обивку переднего сиденья.

— Пригнись! — крикнул Залесхофф.

«Мерседес» рванул вперед, обогнул препятствие в виде грузовика — шины взвизгнули на мокром асфальте — и вылетел на улицу, ведущую к Карлсбрюке. Тамара включила вторую передачу, до конца выжала педаль акселератора, и огромный автомобиль помчался по улице, точно пуля, выпущенная из ружья.

— К отелю «Америка», быстро! — скомандовал Залесхофф.

Девушка резко свернула на главную дорогу, затем автомобиль с ревом промчался по мосту через Молдау.[48] Залесхофф вытащил из кармана обе половинки разорванного конверта и стал рвать их дальше — на мелкие клочки, которые затем выбрасывал из окна машины.

К этому времени Кентон уже немного отдышался.

— Ну, как вам моя догадка? Недурна, верно? — спросил он.

Залесхофф задумчиво смотрел на последние бумажные обрывки у себя в руках.

— Да, — мрачно кивнул он, — догадка неплохая. Но то, что мы слышали, лишь подтверждает необходимость раздобыть оригиналы снимков. Вы ведь слышали, что он сказал?

— Кто?

— Ну, тот немец. Нацисты собираются использовать эти фотографии для развязывания новой антисоветской кампании. И Румыния будет не единственной страной, которая об этом узнает. Я просто не могу больше ошибиться, Кентон, не имею права. Мы должны заполучить эти снимки любой ценой. И какова бы ни была моя стратегия, хорошая или плохая, но я собираюсь немедленно и вплотную заняться Саридзой.

Кентон рассмеялся. Его до сих пор все еще немного трясло.

— Что тут смешного?

— Просто интересно, что скажет Саридза, увидев нас.

— Скоро выясним! — Залесхофф подался вперед к девушке. — Сверни на тихую улицу и сбрось скорость, хотя бы ненадолго.

— В чем дело? — спросил Кентон.

Залесхофф не ответил. Наклонился, отвернул край коврика и сдвинул одну из панелей в полу машины. «Мерседес» замедлил скорость. Кентон увидел, как русский ухватился за какой-то темный проводок, уходящий под днище машины, и резко его дернул. Что-то с лязгом упало на дорогу, и Тамара вновь прибавила скорость.

— Что, черт возьми, происходит?

Залесхофф задвинул панель обратно.

— Старый чикагский трюк. Сбросил австрийские номера. Теперь у нас бельгийский регистрационный номер. Ты взяла бельгийские документы, Тамара?

— Да, Андреас.

— Все остальные выбросишь в канализацию, когда мы остановимся. Вот, Кентон, советую иметь его при себе, если хотите услышать, что нам скажет Саридза. — И с этими словами Залесхофф вытащил из кармана в дверце и протянул журналисту револьвер, похожий на тот, который всегда был при нем. — Только аккуратнее! Этот заряжен.

Кентон осторожно принял оружие.

— Это на тот случай, — с легкой улыбкой заметил Залесхофф, — если вы еще не окончательно растеряли свои профессиональные инстинкты.

Кентон сунул револьвер в карман.

— Знаете, Андреас Прокович, — устало заметил он, — вы один из трех самых невыносимых, невозможных людей, с кем мне только доводилось встречаться.

— Кто же остальные двое?

— Саридза и капитан Майлер.

Минуты через две они остановились перед гаражами отеля «Америка». Из двери напротив входа вышел какой-то мужчина и направился к их машине. Залесхофф опустил стекло. Они тихо и недолго о чем-то поговорили, затем Залесхофф поднял стекло и откинулся на спинку сиденья. Вид у него был мрачный.

— Карту, Тамара!

Девушка молча протянула ему толстую, сложенную в несколько раз карту.

— В чем дело? — спросил Кентон.

— Пять минут назад Саридза с Майлером уехали на своей машине. За рулем был Майлер. Вот что, Тамара, выезжай на дорогу на Брюн и, ради всего святого, не сворачивай с нее ни при каких обстоятельствах!

20 Дорога на восток

Примерно четверть часа спустя за окнами замелькали городские окраины. «Мерседес» летел по дороге на Брюн.

Залесхофф забился в уголок на заднем сиденье. Лицо его не выражало ровным счетом ничего. На все вопросы Кентона он отвечал односложно и ворчливо. И вот наконец он наклонился вперед и попросил сестру остановиться возле следующей деревни.

— Зачем нам останавливаться? — спросил Кентон.

Залесхофф лениво обернулся к нему. Потом заговорил с журналистом так, словно тот попросил его прокомментировать прогноз погоды.

— Один из наших людей едет за машиной Саридзы на мотоцикле. Больше двадцати километров от города ему не проехать. Когда остановится, должен позвонить Смедофф. Хочу узнать, что он ей сообщил, чтобы убедиться, что мы едем в верном направлении.

— Понимаю.

Вскоре они подъехали к небольшому зданию почты. Русский вышел из машины и неспешно направился ко входу. Через две минуты вернулся, забрался в «мерседес» и захлопнул за собой дверцу.

— Мы ошибались, — заявил он. — Видимо, по тому звонку из редакции «Моргенблатт» они поняли, что опережают нас всего на шаг. И потому решили поехать на восток, к границе с Германией, она находится неподалеку от городка Наход. Их цель — убраться из Чехословакии как можно скорее, а затем проехать через Краков в Бухарест.