Американский еженедельный журнал «Уорлд репортер» уходит в типографию в пятницу, в одиннадцать часов вечера. Как правило, к этому времени на работе не остается никого, кроме редакторов и корректоров, но атмосфера в нью-йоркской штаб-квартире все равно напряженная.
Объясняется это просто. Свежий номер газеты живет лишь несколько часов: издатель может исправить ошибки достаточно быстро. Но если такой журнал, как «Уорлд репортер», дающий оценку текущим событиям и публикующий прогнозы на будущее, ошибется в своих предсказаниях, он еще долго будет выглядеть глупо. Как, например, тогда, когда в очередном номере журнала напечатали статью про некоего генерала из юго-восточной Азии, назвав его «новой политической силой». Номер попал на прилавки уже после того, как генерал позорно сдался толпе безоружных студентов и был повешен. К счастью, такие неприятности происходят крайне редко. Редакторы знают свое дело, к тому же они осмотрительны и хорошо информированы. Чтобы не попасть впросак, принимаются все мыслимые предосторожности. Телеграфные сообщения поступают непрерывно. По всему миру, в различных часовых поясах, сотрудники региональных бюро следят за национальными службами новостей и передачами местных радиостанций. Отдельные телефонные линии и телетайпные сети связывают главную редакцию с типографиями в Филадельфии и Чикаго. Установлено специальное электронное оборудование для фотонабора. Вплоть до самого последнего мгновения можно сместить акценты в статьях, сгладить критику, превратив ее в дружеское похлопывание по плечу, застраховать ставки и спасти лицо. И вместе с напряженностью в редакции чувствуется спокойная уверенность.
По крайней мере в Нью-Йорке. Тревожная обстановка в региональных бюро в пятницу вечером не имеет никакого отношения к сдаче номера. Ее причина — главный редактор мистер Каст.
Обычно в пятницу вечером, к девяти часам, главы отделов нью-йоркской редакции уже уверены в том, что им предстоит работать над новым номером, и могут себе позволить спуститься на ужин в ресторан на первом этаже. Мистер Каст, однако, не таков. Ему нечем заняться в ближайшие два дня, вплоть до вечера понедельника, когда состоится редакционное собрание, посвященное следующему выпуску. Поскольку он не только главный редактор, но и крупнейший акционер, Каст ни перед кем не должен отчитываться и может, к удовольствию всех заинтересованных лиц, подняться в свой пентхаус и присоединиться к жене и гостям за ужином и бриджем. Он это знает и знает, что сам того добивался, но ему от этого не легче. И в результате он сидит у себя в кабинете и просит принести ему сандвичи с копченым лососем и бутылку «Блан де Блан». А затем с помощью особой папки и безраздельного внимания оператора международной связи он для поддержания самооценки терроризирует региональные бюро.
Мистер Каст выбирает свои жертвы с особой тщательностью. Обычно это люди, для которых ему удалось «наметить направления работы».
Пятничному вечернему занятию он уделяет много времени и внимания. Идеальные «направления работы» должны удовлетворять следующим трем требованиям: во-первых, шеф регионального бюро ни в коем случае не должен заранее догадываться, о чем пойдет речь; во-вторых, задание должно основываться на инсайдерской информации, обманом и хитростью раздобытой самим мистером Кастом; и, в-третьих, оно должно поразить, ошеломить и обескуражить шефа регионального бюро настолько, чтобы тот начал протестовать и у мистера Каста появилась возможность поставить его на место. Другими словами, предложение должно быть экстравагантным и бессмысленным.
Говорят, он страдает нарушением мозгового кровообращения, свойственным преклонному возрасту, и в последнее время ухудшение стало заметнее. Возможно, так оно и есть. Находясь в здравом уме, ни один главный редактор не отдавал бы столь злонамеренное и издевательское распоряжение, как мистер Каст относительно дела Арбиля.
Это распоряжение получил Сай Логан, шеф парижского бюро, в последнюю субботу февраля, в 3.15 утра (по местному времени). Я сидел у него в кабинете, когда раздался звонок.
Вначале мистер Каст задал несколько дежурных вопросов о здоровье, о жене, о детях. Отвечая, Сай включил магнитофон на запись и сделал мне знак рукой, чтобы я взял трубку параллельного аппарата.
Голос мистера Каста звучал одновременно громко и неразборчиво, как в испорченном громкоговорителе на вокзале или в аэропорту. Оглушенный, ты все равно должен был напрягаться, чтобы разобрать слова. Когда разговаривает, он ест бутерброды, и это еще больше мешает.
— …хорошо, спасибо, шеф, — говорил Логан.
— Отлично. Сай, я тут подумал о деле Арбиля и о том, что нам с ним делать.
Последовала пауза, и когда Сай уже открыл было рот, чтобы ответить, мистер Каст снова заговорил:
— Девушку в бикини ведь так и не нашли?
— Нет, шеф, пока не нашли.
— О Господи! — Хоть это было сказано тихо, тон мистера Каста выдавал тревогу, а в восклицании слышался упрек, как будто именно Сай искал и не нашел девушку. — Что же теперь делать?
— Но, шеф…
— Не надо мне говорить, что мы перепечатываем репортажи «Рейтерс», это я и без вас знаю. Что делаем мы сами?
