Не стреляйте, я уже убита - [4]

МУЖЧИНА: Ничего не надо… пока не надо! В данный момент меня другое интересует.

ЖЕНЩИНА: Я ничего не понимаю.

МУЖЧИНА: Потом поймете… После того, как я пойму. Но не будем отвлекаться. Вы так и не ответили на мой вопрос. (Пускается в объяснение, словно перед ним бестолковая ученица.) Вернемся к началу нашего разговора. Опять не поняли? … Я имею в виду фактор соседей.

ЖЕНЩИНА (пытается разгадать его замысел, но, понимая, что не в силах, смиренным тоном): Если отвечу, уйдете отсюда или скажете, наконец, почему вы здесь?

МУЖЧИНА: Договорились. (Вопросы должны задаваться так, чтобы стало понятно: за этими ответами он и пришел сюда.) Итак, начнем! Зачем не зовете на помощь соседей, особенно сейчас, когда знаете, что мой пистолет не настоящий, а ваши ногти достаточно остры — я это почувствовал на собственной шкуре. Зачем не зовете их, не кричите, чтобы вас слышали, ведь они повсюду: наверху, внизу, слева, справа… Только крикните в полголоса — и…

ЖЕНЩИНА: Мне до них нет дела!

МУЖЧИНА: То есть?

ЖЕНЩИНА: Никого не знаю, ни с кем не общаюсь… И вообще, ничего общего у меня с ними нет!

МУЖЧИНА: Неужели? Я-то думал…

ЖЕНЩИНА: Что Вы думали? Зачем задаете мне эти вопросы? (С опаской.) Послушайте, кто вы?

МУЖЧИНА: Что, не понятно? Я — рядовой грабитель.

ЖЕНЩИНА (впервые пристально всматриваясь в него): Я… Раньше мы встречались?

МУЖЧИНА: Если память мне не изменяет, я впервые в этой квартире. Во всяком случае, в списке очищенных мною квартир эта не числится.

ЖЕНЩИНА: Нет, здесь что-то не то… Вы… Рядовой грабитель такие вопросы не задает.

МУЖЧИНА: Имели дело с моими коллегами? И со сколькими?..

ЖЕНЩИНА (резко перебивает): Ты мне лапшу на уши не вешай! (Кричит.) Что тебе нужно от меня, скажешь ты наконец?

МУЖЧИНА (невозмутимо): Понимаете, это дело — я имею в виду квартирное ограбление — требует некоторой предварительной подготовки. До начала… как бы выразиться… шмона я изучаю привычки, даже характер хозяина квартиры. Естественно, все это — заочно. Так сказать, издалека…

ЖЕНЩИНА: Вот как! У вас дело поставлено на научную основу.

МУЖЧИНА: Угадали.

ЖЕНЩИНА: И что вам удалось разузнать обо мне?

МУЖЧИНА: Информация небольшая, но впечатляет. (Официальным тоном.) Почти год назад Вы вселились в эту квартиру. И за все это время ни с кем не здороваетесь, ни с кем не дружите… Продолжать?

ЖЕНЩИНА (принимая вызов): Ну, конечно, после такого начала вас разве остановишь?

МУЖЧИНА: Тогда продолжу. Вы только вселились, когда ваш сосед справа с какой-то просьбой обратился к вам. Вы же захлопнули перед ним дверь. А он пришел, поскольку у жены поднялся сахар… Как назло, телефон у них не работал. Кстати, и у него с сердцем проблемы, особенно когда волнуется… Пока спустился к другому, пока дозвонился до скорой… Жену еле спасли. Продолжать?

ЖЕНЩИНА: Так разогнались, что даже танк не остановит вас.

МУЖЧИНА: Это вы верно заметили: когда воодушевляюсь, удержать меня невозможно. А вот два месяца назад вы пытались выбить дверь соседей снизу — с седьмого этажа. Их же тринадцатилетнему сыну пригрозили выцарапать глаза в темном подъезде. (Дотрагиваясь до своего лица — ядовито.) Как я успел заметить, выцарапывание глаз — ваше любимое занятие.

Напряженная пауза.

ЖЕНЩИНА: Вы не закончили?

МУЖЧИНА (в голосе — нервные нотки): А как только наверху включают музыку, Вы, не знаю, как, но дотягиваетесь до потолка и начинаете дубасить по нему с такой яростью, что наверху вспучивается паркет. (Сбросив маску невозмутимости, взбирается на столик и демонстрирует воображаемые удары.) Бьет и бьет, бьет и бьет… Музыка замолкает, а она никак не угомонится: бьет и бьет, бьет и… (Внезапно остановившись, пристально всматривается в Женщину.) Как ты достаешь до потолка? Так высоко…

ЖЕНЩИНА (тоже потеряв самообладание): Эта паршивая музыка сделала из меня каскадера: ставлю стул на стол и взбираюсь… Можешь представить, как все это выглядит.

МУЖЧИНА (нанеся в потолок очередной воображаемый удар — озабоченно): Но кулаком невозможно так долго и с такой силой ударять… Чем ты бьешь, а? Неужели кулаком?

ЖЕНЩИНА: Ска… скалкой.

МУЖЧИНА: Скалкой? Значит — скалкой! (Начинает смеяться, смех становится истеричным. Кое-как усаживается на столике.) Скалкой! С ума сойти… А что, музыка так слышна?

ЖЕНЩИНА (сквозь зубы): Слышна, а может, и вовсе не мешает… но зачем эта одноклеточная паршивка должна раз, а то и два раза в неделю устраивать над моей головой оргии.

МУЖЧИНА: Откуда откопала это слово? Ты что, и впрямь знаешь, что такое оргия?

ЖЕНЩИНА: Нетрудно представить: эта одноклеточная дегенератка только на это и способна.

МУЖЧИНА: Что за дегенератка, да к тому же — одноклеточная?

ЖЕНЩИНА: Ну, та, что живет наверху… Каждый раз идет по двору в обнове, с задернутым носом… Фланирует с деловым видом, будто не она превратила квартиру в вертеп…

МУЖЧИНА (смотрит на нее, во взгляде — жалость и презрение): Эта самая… вертихвостка… Она — врач.

ЖЕНЩИНА: Ну и что? По — вашему, врач не может быть вертихвосткой?

МУЖЧИНА: Она — врач, и три раза в неделю приходит в эту квартиру. Там — больной ребенок… девочка. Болезнь страшная и беспощадная. Когда начинается приступ, никакие лекарства не помогают. Ей всего девять лет. Она прикована к постели.