Наследство для двоих - [36]

Лошади в отдалении показались ей иссушенными до костей, а когда машины подъехали поближе, девочка поняла, что не ошиблась. У них были точеные головы, выгнутые шеи и высоко посаженные хвосты, что выдавало в них настоящих «арабов». Но где же атласные шкуры? И почему они такие тощие?

Эбби спросила об этом отца, и тот объяснил:

– Египтяне любят худых лошадей, а про наших говорят, что на них слишком много мяса. Знаешь, какая у них любимая поговорка? «Лошади – для езды, а не для еды».

Эбби решила, что поездка в Египет оказалась пустой тратой времени. Она не допускала мысли, что отец может заинтересоваться этими ходячими скелетами или тем более купить их для отправки в Ривер-Бенд.

И все же она ошиблась. После трех часов изнурительных разглядываний и ощупываний животных он все-таки нашел лошадь, которую искал все это время. В одном из загонов несколько однолеток сосредоточенно склонились над охапкой клеверного сена. При приближении Эбби и Дина один из них оторвался от кормежки, поднял голову и взглянул на непрошеных гостей. Такой классически прекрасной головы, как у этого животного, Дин не видел еще никогда и теперь в изумлении замер, встретившись взглядом с огромными черными глазами молодого коня.

Вот она, лошадь его мечты – в песках пустыни, под слепяще-синим небом, в окружении колеблющихся волн полуденного зноя. Дину казалось, что стоит ему моргнуть, и это видение растает. Наконец глаза его стали слезиться. Он невольно на мгновение прикрыл глаза, но ничего не изменилось.

* * *

– Повторяю тебе, Бэбс, такой красивой головы, как у этого жеребенка, мне еще не приходилось видеть ни у одного «араба».

Дин стоял перед зеркалом в гостиной, повязывая галстук, а Бэбс накладывала последние штрихи своего вечернего макияжа перед зеркалом в ванной комнате.

– А по-моему, не такой уж он и замечательный, – вставила Эбби, хотя ее мнения никто не спрашивал. С помощью Жюстин она уже оделась к ужину и теперь, стоя в гостиничной спальне, делала пируэты, наблюдая, как красиво развевается юбка ее нового голубого платья.

– Я еще не знаю, сколько они за него запросят, но когда речь идет о таком жеребенке, цена не имеет значения. Ты часто говоришь о харизме.[8] Так вот, этот жеребенок ею обладает. Его зовут Эль-Кедар ибн Судан. – Дин потуже затянул узел галстука и поправил его, чтобы он сидел точно посередине воротника. – Их управляющего сегодня не было на месте. Мне придется позвонить ему и договориться о встрече на завтра. Куда же запропастилась эта бумажка, на которой мне записали его имя? – Дин поискал глазами на тумбочке. – Должно быть, осталась в кармане другого пиджака. Эбби, принеси мне, пожалуйста, пиджак. Он висит на спинке стула.

Девочка сняла пиджак и, небрежно перекинув его через руку, сделала еще один пируэт, глядя на свою юбку.

– Осторожно, – предупредил отец. – Ты растеряешь все, что лежит у меня в карманах.

Как раз в этот момент из пиджака вылетела почтовая открытка и упала на пол изображением вниз.

– Ты собрался послать дедушке открытку? – спросила девочка и, подняв ее, стала читать: – «Дорогая Рейчел…»

– Читать чужие письма невежливо, Эбби, – одернул ее отец, забирая открытку из ее рук, прежде чем она успела прочесть остальное. Он отошел в сторону и сунул открытку во внутренний карман своего вечернего пиджака. Эбби вприпрыжку последовала за ним.

– А кто такая Рейчел? – с любопытством спросила она.

Он метнул быстрый взгляд в сторону открытой двери в ванную, затем положил ладонь на макушку дочери и улыбнулся:

– Всего лишь моя знакомая. Ты довольна?

– Ага. – Желая насладиться своим отражением, Эбби поскакала к зеркалу, которое только что освободил ее отец. Она посмотрела на темноволосую синеглазую девочку в голубом платьице, белых кожаных туфельках и чулочках с кружевными оборками, а затем снова крутанулась вокруг своей оси, наблюдая за кружением юбки.

Сосредоточенно застегивая бриллиантовую сережку, из ванной появилась Бэбс в шуршащем вечернем платье из розового шифона.

– Как ты думаешь, Дин, ожерелье мне тоже надеть или это будет чересчур?

– Я бы надел.

– Правда? Думаю, тогда у тебя был бы чрезвычайно глупый вид, – с серьезным видом ответила Бэбс. Но в глазах ее прыгал веселый огонек. Дин рассмеялся.

Эбби также решила принять участие во всеобщем веселье. Прыгая вокруг матери, она лукаво посмотрела на отца и сказала:

– Представляешь, мамочка, папа хочет послать открытку какой-то девочке по имени Рейчел!

Молчание. Абсолютное молчание воцарилось в комнате. Улыбка сползла с отцовского лица. Поняв, что случилось нечто непоправимо страшное, Эбби обернулась к матери. Белая как мел, та смотрела на отца с выражением неописуемой боли в глазах.

– Бэбс… – Протянув руки, он сделал шаг по направлению к жене.

– Выйди из комнаты, Эбби. – Мать проговорила это торопливым тоном, в котором звучало отчаяние. Словно вот-вот должно было произойти что-то ужасное.

– Но… – Немного испуганная, Эбби смотрела на мать. Та стояла совершенно неподвижно, не отрывая взгляда от отца.

– Выйди сию же минуту! – Мать повернулась спиной к Эбби и теперь смотрела на высокий комод. Тело ее было напряжено и дрожало. Девочка почувствовала на своем плече руку отца и невольно отшатнулась.