Наши времена - [112]

Одного из советских туристов, бывшего летчика-полярника, Лиза попросила выступить перед ее группой в «Клубе интересных встреч». Летчик оказался прекрасным лектором. Он прочитал обстоятельную лекцию о достижениях наших полярников на Севере, рассказал немало интересных эпизодов из жизни отважных людей, зимующих на научных станциях в Ледовитом океане. Лиза переводила. Туристы записали у себя в блокнотах, что станция «Восток» находится в самой холодной точке на Земле. Туда, на полюс холода, доставляют с Большой земли решительно все — от и до, кроме холодильников. Мужчины пользуются там губной помадой в большей степени, нежели женщины на континенте, — иначе на жесточайшем морозе и ветру трескаются губы. Самодеятельный ансамбль на станции носит название «Сосулька». Лиза не могла вспомнить, как же по-английски это слово. Мистер Шнейдерман, неплохо владеющий русским, пришел ей на помощь. «Icicle», — подсказал он.

…Еще один день миновал. Вечером на верхней палубе, под брезентовой крышей, туристы посмотрели фильм «Зигзаг удачи»; на средней палубе — танцевали.

Макс Зильбер один и другой раз пригласил на танец Лизу. Учительницы из Квебека, сестры Кетрин и Дженни, облокотившись о перила, наблюдали за этой парой. «Парень, кажется, по уши влюблен», — Дженни кивнула в сторону Макса и Лизы. «А что? Идеальная вышла бы пара», — заметила Кетрин и почему-то вздохнула.

Массовик громко объявил «женский» танец.

— Женщины, приглашайте мужчин! Это ваше право, ваша почетная обязанность. Не мешкайте, счастье в ваших руках! Выбирайте же кавалеров!

Макс, устремив умоляющий взгляд на Лизу, с нетерпением ожидал ее приглашения. Но она направилась к неуклюжему, невзрачному, средних лет страховому агенту — туристу из их группы, с унылым видом стоявшему в сторонке.

— Вы совсем заскучали, — услышал Макс слова, обращенные, увы, не к нему.

Лиза протянула агенту руку, и они оба закружились в вальсе.

Когда объявлен был следующий танец, Лиза незаметно, точно опасаясь, что ее могут задержать, выскользнула из «танцзала» и юркнула к себе в каюту. Было душно, и она распахнула окно. Полистала путеводитель «По Волге», затем потушила большую лампу, оставив гореть только маленькую, над изголовьем. Расчесала волосы. Спать не хотелось. Глядела в окно на мелкую зыбь реки и чувствовала себя почти счастливой. Работа нравилась ей, каждый день приносил что-то новое; так же как для туристов ее группы, это путешествие по Волге было первым и для нее, и оно доставляло ей неизъяснимое удовольствие. Возможно, она бы себя чувствовала еще лучше, если б не Макс Зильбер. Нет, разумеется, он ничем не нарушал ее хорошего настроения, и все же она ощущала легкое беспокойство. Она ловила себя на том, что ее мысли занимает этот человек, его одного она выделяет из всей группы.

В ее каюту постучали, и, еще прежде, чем она открыла дверь, распахнулись двери соседних кают. Миссис Шнейдерман из каюты № 51 и сестрам-учительницам из каюты № 49 любопытно было узнать, кто же это нарушает порядок и стучится в такое время, когда уже полагается спать.

— Ах, это вы, Макс? — и женщины, удовлетворив свое любопытство, снова захлопнули двери.

Лиза вышла из каюты.

— Простите, мисс Элизабет, что побеспокоил вас, но… — с растерянным видом пробормотал Макс.

— Что-нибудь случилось? — спросила Лиза.

— Нет… Ничего не случилось. Мне нужно с вами поговорить.

— Теперь? Может быть, лучше отложим разговор на завтра?

— Разве сейчас уже поздно? — недоумевал Макс.

— Вы же видите, никого нет…

— Но прошу вас…

Ну и настойчивый же этот Макс! Что с таким поделаешь? Нужно было либо пригласить его в каюту, либо пройти с ним на палубу. Стоять вот так, переговариваясь, в коридоре, на проходе, было неудобно. Лиза набросила на плечи вязаную кофточку и направилась с Максом на палубу.

— Мы нарушаем режим, — сказала она.

— Давайте присядем, — пропустив мимо ушей ее замечание, предложил Макс.

— Нет, лучше постоим.

— Хорошо, давайте постоим.

Они прошли ближе к носовой части. Мимо проплывала встречная баржа. Маленькие яркие лампочки над кормой и над рубкой освещали красные контейнеры, стоявшие во всю длину судна впритык.

— Я должен вам сказать, — начал Макс, когда баржа исчезла из виду, словно раньше она мешала ему говорить, — отец мой вас видел. И вы ему очень понравились.

— Весьма польщена.

— Мы в каюте немало говорили о вас…

— Что же вы говорили? — Лиза улыбнулась. — Вы меня так мало знаете. А отец ваш и вовсе не знает. Видел мельком раз-другой…

— Мой отец… ему достаточно было бросить мимолетный взгляд. Но это не то, что я хотел сказать вам, что я должен сказать… — Макс волновался. — Девушек много в любой стране… И у нас, в Канаде, достаточно пригожих, славных девушек… Но вот же нужно было, чтобы судьба привела меня сюда… Я верю в судьбу… Я увидел здесь не только своего отца и свою родину. Здесь я увидел и вас…

Он шутит или говорит всерьез? Слова любви Лиза уже слышала когда-то от Володи. И от Ньомы. И вот теперь слышит их от Макса Зильбера. Все это походило на игру, на спектакль с невеселым финалом. С Володей ничего не вышло, с Ньомой — не получилось. Что же может получиться с Максом Зильбером — туристом из Канады, выросшим не на нашей земле, человеком с другими привычками, другими взглядами. Он только тревожит ее, лишает покоя.