Начало - [21]

– Лотень… нет… латань… ларынь…. Честно признаться, я не помню, как назывался тот язык.

– Латынь. Так правильно. – Увидев отчётливые городские постройки, Андрон сам перешёл на вопрос. – А почему ты смотришь на Сиракузы-Сан-Флорен, словно не видел его лет десять?

Внезапно послышался звук откуда-то издали и оба парня тут же обернулись, взявшись на рукояти оружия, судорожно бегая глазами в поисках угроз. Но по возвышениям, образованным от огромных упавших фюзеляжей самолётов, засыпанных песком и поросшими мхом, бегает лишь дикая кошка. Облысевшая местами, с гипертрофированными мышцами, больше похожими на опухоли, покрытая гнойными язвами и смотрящая глазами, залитыми гноем. Таково животное, обречённое на страдания в этом мире. Тварь ещё пару секунд посидела на возвышении и шмыгнула куда-то в сторону, оставив людей одних, поняв, что они не та добыча.

– Бедное животное. – Вырывается с уст Данте.

– Только не говори, что ты раньше не видел тварей, поражённых тысячей и одной болезнью.

Данте слегка повернул голову в сторону собеседника, прежде чем говорить.

– Вот поэтому я и смотрю в город. Я никогда не видел его настолько издали. Всё свою жизнь я провёл в одном городе и не отъезжал от него настолько.

– Понятно, Данте из Сиракузы-Сан-Флорен. – Заметив едва осуждающий взгляд на себе, Андрон договорил. – Только так тебя можно назвать. Ты никогда не покидал родного дома.

– Не было возможности, да и цели как таковой. – Секунды молчания сменились голосом, полным недовольства и осуждения; юноша поднял руку и вытянул её в сторону силуэтов города. – Посмотри на него, разве он жив? – Не дожидаясь ответа, юноша сам выпаливает. – Нет! Город уже и не жив! Он давно порван на куски гнидами, уродами, и мразями, думающих только о том, как набить собственную утробу!

– Тише. – Рука Андрона коснулась плеча юноши. – Таково наше время. Мы ничего не можем с этим поделать. Просто смирись. – Голос мужчины тут же наполняется нотками поучения. – Не позволяй гневу брать над тобой верх.

Данте молчит. Секунду. Две. Пять. Он просто смотрит вдаль, рассматривая собственный дом, и вот раскрывает рот, неся печаль и уныние

– Тогда кто мы, раз не можем повлиять на жизнь собственного дома?

– Мы дети эпохи новых тёмных веков… эпохи, наполненной безнадёгой и жестокостью. Наше время – тьма, в которой мы пытаемся выжить. – Момент молчания сменился на красивую фразу, которой наёмник намеревается закончить беседу. – «В темноте равны все – спасаются только те, кто это принял» ¹.

– Красивые слова, откуда они?

– Не помню. – Андрон резко развернулся, да так, что грязь с его сапог слетела и, повернувшись спина к спине, мужчина, в приказном уклоне молвит. – А теперь давай, пошли, нам ещё нужно выследить эту тварь.

Юноша решил последовать за напарником. Он с тяжестью отвернул взгляд изумрудных очей и направил его на юг. Разорённые поля и возвышения, представленные где-то камнями, где-то заросшимися кусками самолётов и техники. На земле, лишённой своей насыщенной и темноватой игры зелёных красок, имеющей теперь бурый оттенок безжизненности, отдающий смертью, лежит серый снег. Не везде виднеются снежные покровы, ибо нагнетающий жар дня наступающего уже согнал с лика земли снежные кучи, обнажая язвы почвы. И такая картина стелется вплоть до самого юга, где живёт славная столица Южно-Апеннинского Ковенанта – Неаполь. Там, если верить слухам, идущим подобно шёпоту, куётся новое государство, новая власть и новый мир. «Вряд ли такое возможно» – пронеслось в уме парня.

Куда-то вперёд двигается Андрон, и юноша направился в его сторону, оставив разглядывание мёртвой земли и мысли о политике. Он, с малюсенького возвышения ступил прямиком в снег. Массы серого и липкого вещества тут же оковали сапог парня, прилипая к нему вместе с вонючей землёй. Юноша стряхнул это безобразие и более стремительным шагом направился к Андрону.

– Куда мы сейчас направляемся?

– Так, Данте, в трёх километрах отсюда есть деревня. «Проклятье Бессилия», вроде как называется.

– Мда, «весёленькое» название.

– Говорят, там…

– А не нужно, – раздражённым голосом перебивает Данте мужчину, – ещё одной мрачной истории мне пока не нужно. Давайте лучше сразу перейдём к делу.

– Как знаешь. В последний раз именно там видели «Великого Терзателя». Если и стоит начинать, то только оттуда.

– А есть ещё какая-нибудь информация по деревне? К примеру, численность населения, количество домов там. Или всё потеряно?

– В последний раз я там был пару лет назад и всё, что я знаю о селении, может уже быть чистой ложью, не соответствующей действительности информацией, понимаешь, Данте?

– Абсолютно.

– Я запомнил, что там было больше двухсот человек, несколько десятков домов. Пара магазинчиков и практически каждый дом держал своё хозяйство.

– А что «местная власть», если шайки проходимцев, поставленные на верха криминалом, можно так называть?

– Есть староста, полномочный представитель городской республики, деревенский совет, но это не власть. Ветхая пародия на неё, не более того.

Губы юноши разошлись в усмешке.

– Ну, тогда кто там реальная власть?

– Представитель торговой компании «Мания» Рафаэль Ионесси и маститый преступник, стоит за интересы своей шайки «Пять Ключей», Зариф. Вместе они держат все денежные и товарные потоки, не чураясь обкрадывать население.