Начало - [22]

– Оброк?

– Точно! – Хлопнув в ладоши, воскликнул мужчина. – Они дерут с жителей оброк в виде товаров или денег. А если оплаты нет, они сами берут, что им понравится.

– Ну, значит, наведаемся к ним.

– Надеюсь, ты не будешь вершить своё «правосудие»? – Руки наёмника припустились к поясу, обхватив его.

– Нет, – машет рукой юноша, – просто погорим о том, кто завёлся в их округе и цене избавления от твари. Недаром же я встал сегодня в пять часов.

Два парня направились прочь от места, перейдя на размеренный шаг, уходя за большие возвышения.

Всё вокруг так и давит атмосферой уныния, печали и бедности. Разорённые земли, практически ничего не дающие, лишь часть беды. Животные, терзающие поселения, одна из граней проблемы. Человек стал человеку волк – эта ипостась проблемы уже намного хуже, ибо не знаешь, человек, живущий с тобой по соседству, отринет ли все моральные цепы и не ворвётся ли в твой дом, в поисках пищи или ценностей? Никто не знает этого, поэтому все живут в страхе, перед такими же людьми. И те, кто сейчас отважились отправиться в отдалённую деревню, знают это, прекрасно осознают тот факт, что любой сельский житель может дать залп им в спины, вдоволь накормив дробью из старенького ружья. Они понимают, что никому нельзя доверять.

Данте и Андрон приблизились к странному механическому устройству, больше напоминающему переделанный внедорожник. Большой металлический корпус, с, просвечивающейся сквозь отколотые части серой краски, оранжевой ржавчиной. Корпус имеет стандартные квадратные очертания, едва приплюснутые. Да, он сильно напоминает те машины, что в старых временах носили нарекание «Прадо». Движущая сила этого монстра – две гусеницы, измазанные в грязи, по ним течёт коричневый растаявший снег.

– Ну, залезай.

Данте потянулся за ручку от двери. Как только он стал оттягивать дверь, тут же пространство заполнилось звуком неимоверного и громкого скрипа, как будто сама ржавчина решилась пуститься в стон.

– Когда же вы смажете двери? – Забираясь в кабину, вымолвил юноша. – Садиться невозможно.

– Не знаю. – Андрон оперативно взгромоздился за кресло, и со всей силой хлопнул истошно скрипящей дверью. – Может быть, завтра.

Данте приложил руку к носу, явно жмурясь. В автомобиле прёт бензином. Иного слова подобрать нельзя, ибо вонь настолько плотна, что ею можно выводить людей из обморока.

– Как же ты ещё не привык к таким запахам? – Рассматривая старенькую бумажную карту, вопрошает мужчина и, жестикулируя одной рукой, словно вдохновлённый романтик, стал добавлять. – Это никак иначе «духи машины». Некоторые же девушки пользуются парфюмом? Так ведь? – И получив ответ в виде краткого кивка от Данте, продолжил. – Вот у этого ржавого ведра тоже есть свой… «парфюм», аромат.

– Слишком скверный аромат. – Недовольно и съёживаясь от нестерпимой вони, кинул Данте.

– Ладно, – Андрон откидывает карту и бренчит металлическими предметами, юноша углядел в них ключи и сам ключ зажигания, который мужчина стал вставлять, – поехали!

Как только ключ повернулся, мотор точно взревел. Весь корпус затрясло с адской силой, а тарахтение автомобиля отдалённо напоминает барабанную дробь целого механического подкапотного оркестра.

– Держись, паренёк! Сейчас полетим! – Переключая оперативно передачи, кричит, с льющимся в голосе азартом, Андрон

– Мы полетим!? – Данте, с взбудораженным взглядом рыщет угол, за который можно было бы ухватиться. – Скорее она разлететься на металлолом!

– Не боись!!!

Автомобиль сорвался с места. Не поехал, не тронулся, а именно сорвался. Гусеницы буквально вцепились в землю, не давая скользить по мокрой грязи, придавая только своеобразней бонус к скорости. Данте от скорости откинуло из скрюченного положения прямиком в кресло.

Андрон вцепился в руль и выжимает из наполовину ржавого драндулета всё, что только можно выжить. Газ на полную, быстрый переход к последней передаче, и гнать на всю мощь по барханам их куч грязи, снега и дерьма – вот принципы вождения по бездорожью.

Скорость, завороты и перепрыгивания над дюнами, вобравшими в себя мусор и отравленную почву, слишком стремительны. Не смотря на убогий вид машины, ввергающий при одном взгляде на неё в неописуемой отчаяние, её двигатель есть пространное адское устройство, несущее металлический корпус на всех скоростях сквозь такие пути, которые способны встать на месте и утонуть в нечистотах любой автомобиль на обычных колёсах.

Данте, держась в изодранном кресле, «наслаждается» видами из окна, в силу возможности и момента. Его взгляд уловил несколько засохших и умерших деревьев, расцветки серого уныния. Пара обезволосившихся лис пробежали возле автомобиля. Их размер – они ростом со взрослого волка, с разросшейся мускулатурой и длиннющими жёлтыми зубами. В глазах, заплывших густой бурой субстанцией, и бубонами, играет огонёк животного сумасшествия. Голод полностью убил в них чувство самосохранения во многих животных, и они преспокойно рыщут пищу там, где могут спокойно лишиться жизни. Людские селения, окрестности городов, оставшиеся дороги, отдалённые порты – ничего не пугает обезумевших тварей, ибо лучше умереть от пули, нежели подыхать в предсмертных муках от голода.