На пороге - [90]

— Отлично! Тогда за работу!

Учёные обернулись к нему, куда охотнее осмысливая слова, сказанные простой человеческой речью, и задвигались, охваченные тягой к действию.

Пора было заняться тем, ради чего они здесь и собрались. Спасением человечества.

***

Следующие десять дней прошли как в бреду. Лирла вылил на людей столько информации, что её обработка занимала всё время учёных. Те, кто спал больше четырёх часов в сутки, считались лентяями. Работа кипела без остановки — огромная, немыслимая. Люди падали в обморок прямо за расчётами. Чтобы спасти от истощения слабые человеческие организмы, пришлось обратиться за помощью к военным медикам. Но постепенно, хоть это и было трудно, люди втянулись в рабочий процесс. Все понимали — время работает против человечества, и любое промедление может оказаться фатальным.

Евгений Муравьёв ошибся, полагая, что лично от него не потребуется много усилий. Всё-таки оружие должны были создавать техники, а он всего лишь узкопрофильный физик. Но какое там! С первого же дня Муравьёв стал сердцем исследовательской группы. Пришелец нагрузил его формулами, о которых человечество не имело ни малейшего представления. Необходимо было перевести неизвестные законы вселенной на понятный людям язык науки, а это оказалось ой как непросто. И это притом, что Лирла по собственным словам отказался выдавать землянам секреты более сложных технологий, составлявших основу его цивилизации. Только то, что теоретически будет доступно людям в обозримом будущем.

Сам пришелец был всегда доступен для совета и консультации, расположившись в главном зале лабораторного комплекса. Возможно, он мог бы общаться с людьми и на большем расстоянии, но он лично настоял на том, чтобы иметь с собеседниками непосредственный визуальный контакт.

— Чтобы у вас не возникло чувства, что за вами наблюдают, — любезно объяснил пришелец.

Правда, общаться с ним возникало желание далеко не у всех. В каждой научной группе был выбран один определённый человек, который исполнял роль посредника между учёными и инопланетянином. Сам Муравьёв, не смотря на природное любопытство, не горел желанием вновь встречаться со странным звёздным странником, умеющим заглядывать прямо в душу.

Тяжёлые трудовые будни скрашивали мимолётные встречи с Викторией. Евгений виделся с ней во время ужина в столовой жилого корпуса. И хоть он был от природы скрытным и несловоохотливым, но накапливавшееся за день напряжение приходилось как-то разряжать, и учёный делился с девушкой всеми переживаниями, соображениями и размышлениями. Надо сказать, что его новая знакомая оказалась прекрасной слушательницей, которая, к тому же, проявляла искреннюю симпатию к Муравьёву. Это придавало учёному сил, и он начинал новый день с живейшим энтузиазмом, заражая других своей одержимостью к работе.

Дважды в неделю Евгений виделся и с кузеном. В той же столовой, только не вечерами, как с Викторией, а по утрам. На одиннадцатый день они увиделись вновь, уединившись за угловым столиком шумной столовой.

— Ты в кои-то веки побрился и причесался, — похвалил его Грачёв, перед которым стоял только стакан с компотом. — Работа положительно влияет на тебя. Обязательно расскажу твоей маме.

— Ага. Краше только в гроб кладут, — не согласился с ним Муравьёв. — Ты посмотри на меня! Похудел, осунулся. А ты говоришь — положительно влияет.

— Ну, да. Морда у тебя усталая, конечно. Ты кушай, кушай. Набирайся сил.

Евгений хмыкнул и склонился над тарелкой, теребя вилкой котлеты и горку спагетти. Некоторое время за столом царило молчание. Муравьёв сосредоточенно ел, пребывая мыслями где-то очень далеко. Генерал поглядывал на учёных, сидевших за соседними столиками.

— Как далеко продвинулись? — спросил, наконец, Грачёв, допив компот и отставив пустой стакан. — Хоть какие-то результаты есть? А то ты каждый раз твердишь, что всё хуже некуда.

— Всё хуже некуда, — пошутил Евгений, но тут же посерьёзнел. — Кое-что есть. Не много, но хоть что-то. Стал в общих чертах понятен план нашего засланца звёзд. Он хочет, чтобы мы возвели нечто вроде комплексной установки, в одной части которой будет осуществлён взрыв антиматерии, а в другой произойдёт направленная телепортация, которая перенесёт энергию взрыва глубоко под землю и разнесёт червя к чертям.

— Это реально?

— Вполне. Хоть осьминожка заявляла, будто не будет делиться с нами технологиями, до которых человечество ещё не доросло, но всё равно получается, что мы тут создаём первый в истории аннигилятор и первую стабильную систему телепортации. Кстати, если у нас получится собрать эту установку, она будет огромной. Ты даже не представляешь, насколько. Лирла обещает, что поможет нам с транспортировкой, но я пока плохо представляю, как это осуществить.

Грачёв задумчиво погладил подбородок, переваривая услышанное.

— А взрыв мощный будет?

Евгений возмущённо взмахнул вилкой.

— Ха! Ещё спрашиваешь! Рванёт так, что услышат даже на Марсе! Это, кстати, немного беспокоит. Если что-то пойдёт не так, от нас ничего не останется. Пол-России снесёт к такой-то матери. А если всё пройдёт по плану, то подземный взрыв всё равно выйдет нам боком. Это практически повсеместная сейсмическая активность, землетрясения, извержения, цунами. Мы, конечно, переживём, да и червяк подохнет, но восстанавливать придётся многое. Как бы нас в каменный век не отбросило с такими замашками. А если вспомнить, что под Сибирью как раз находится один из супервулканов, то становится и вовсе страшно за наше будущее.