На палачах крови нет. Типы и нравы Ленинградского НКВД - [65]

Вопрос: Вы показали, что с Л. Эренбург договорились о встрече с Тихоновым для установления связи по контрреволюционной работе. Эта встреча состоялась? Когда?

Ответ: В двадцатых числах ноября 1935 года Л. Эренбург приехала ко мне домой с Тихоновым. Разговор, происходивший в ее присутствии между мной и им, носил характер выработки программы совместных действий.

Вопрос: Изложите подробнее ваш разговор с Тихоновым.

Ответ: Разговор начался с впечатлений о Всесоюзном съезде писателей, состоявшемся этой осенью в Москве, и, естественно, перешел на перспективы ближайшего будущего: на положение писателей в СССР после съезда и на возможности творческой работы.

Со свойственной мне резкостью я утверждал о зажиме творческой мысли, об отсутствии какой бы то ни было свободы, что в СССР свободно могут высказываться только большевики, а у сторонников других политических мнений и воззрений «рты замазаны». За всякую оппозиционную мысль, не говоря уже о мыслях с меньшевистским или троцкистским оттенком, у нас якобы сажают и расстреливают, что в таких условиях создавать настоящие литературные произведения нельзя, что так дальше продолжаться не может и что нам необходимо бороться с создавшимся положением.

Тихонов целиком поддержал меня.

Поэт Николай Тихонов. Фотография 1930-х годов

Эренбург, имевшая достаточно оснований считать, что этой встречей сильно подвинула вперед свое дело – дело сплочения обеих групп, – выразила удовлетворение возникновением дружбы между Тихоновым и мною.

Далее разговор перешел в плоскость выработки практических мероприятий борьбы с советской властью.

Предварительно я рассказал Тихонову о своей связи с троцкистской организацией через Кибальчича и о том, что в продолжение ряда лет группирую перевальцев (Тагер, Куклин, Берзин, Н. Чуковский), а также писателей Стенич, Спасского, Маргулис, Франковского, Губер, Жирмунского, Оксмана, Выгодского, Юркуна.

Тихонов, в свою очередь, информировал меня, что им также создана группа, и из ее участников назвал мне поэтов Заболоцкого, Корнилова, Дагаева, А. Ахматову и указал на свою близкую связь с формалистами Эйхенбаумом и Степановым.

Далее он мне указал, что связан с контрреволюционными националистическими организациями, существующими среди грузинских писателей.

После определения наших «сил» мы договорились с Тихоновым, что борьбу с советской властью необходимо проводить более организованно. Мы обсудили вопрос о создании антисоветской организации из тех отдельных разрозненных групп, которые существовали среди ленинградских писателей. При этом условились, что никаких внешних форм этой вновь создаваемой организации мы придавать не должны, а что необходимо сплотить тех лиц, которые с нами связаны, и организованно, по заранее намеченному плану проводить подрывную деятельность.

Непосредственно руководство и организацию этой подрывной деятельности мы взяли на себя. Договорившись по этому вопросу, мы перешли к обсуждению и выработке конкретного плана нашей контрреволюционной работы.

Мы решили, что необходимо в первую очередь сорвать самостоятельное творчество у ленинградских писателей, отвлечь их от создания полноценных произведений на основе лозунга ЦК ВКП(б) о «социалистическом реализме», по договоренности с Тихоновым мы должны были активизировать формализм в литературе и продвинуть различные идеологически вредные произведения. Далее мы договаривались о необходимости проведения соответствующей контрреволюционной работы среди молодых начинающих писателей, главным образом литкружковцев и слушателей литуниверситетов.

В конце беседы мы остановились по предложению Тихонова еще на одном вопросе. Это о более близкой связи с контрреволюционными националистическими кругами среди грузинских писателей.

Вот, в основном, те линии борьбы с советской властью, которые мы наметили в беседе с Тихоновым.

Как я уже показывал раньше, результатом нашего сговора явились активизация контрреволюционной деятельности антисоветской части ленинградских писателей и их организационное сплочение. С этого времени, по инициативе моей и Тихонова, под различными предлогами, в различном составе, систематически у меня, Тагер, Н. Чуковского собираются участники нашей организации: Тихонов, я, Спасский, Н. Чуковский, Тагер, Стенич, Берзин, Куклин, Эйхенбаум, Выгодский, Маргулис, Франковский, Жирмунский, Оксман, Юркун, Корнилов, Крайский.

На этих сборищах мы с контрреволюционных позиций обсуждали все мероприятия ВКП(б) и советского правительства как в области культуры, так и в области общеполитической и хозяйственной жизни страны, вырабатывали практические мероприятия по борьбе с советской властью.

Вопрос: Какая контрреволюционная работа проводилась участниками названной вами троцкистско-правой организации?

Ответ: Основной задачей нашей троцкистско-правой организации и тех антисоветских групп, которые существовали раньше среди ленинградских писателей, было воспитание в контрреволюционном духе писателей, особенно молодежи, отрыв их от коммунистического влияния.

Это должно было привести к тому, что эта часть писателей, которая подпала бы под наше контрреволюционное влияние, не могла создать подлинных советских произведений, мобилизующих и зовущих советский народ на борьбу за коммунизм.