Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858) - [230]
Пока редакция сочиняла ответ, по департаменту Генерального штаба был срочно составлен доклад о «Военном сборнике», в котором причина появления «вредных для армии» статей объяснялась отсутствием военной цензуры. Военный министр представил доклад Александру II и тот наложил резолюцию: «После сегодняшних объяснений мне ничего не остается прибавить, т. е. „Сборник” непременно должен подлежать просмотру военного цензора».[1399] 28 ноября 1858 г. министр народного просвещения Ковалевский направил военному министру Сухозанету отношение за № 2327, в котором читаем: «Издаваемый при гвардейском Генеральном штабе под редакцией подполковника Аничкова, капитана гвардейского Генерального штаба Обручева и титулярного советника Чернышевского журнал „Военный сборник”, которого статьи, как объявлено было Вашим превосходительством предписанием мне от 6 января сего года за № 159 подчинены одной гражданской цензуре, подвергнуть впредь общим правилам цензуры, т. е. статьи сего журнала, относящиеся к предметам военного ведомства и потому подлежащие его рассмотрению, отправлять из общей цензуры предварительно на заключение лица, назначенного от военного министерства для сношений с цензурным комитетом».[1400] На полях этого документа расписка цензора Бекетова: «Читал 29 ноября 1858 года».[1401]
Цензором «Военного сборника» был назначен тот же полковник Штюрмер. В ту пору ему исполнилось 48 лет, и он находился на взлете своей служебной карьеры, ожидая генеральский чин. Штюрмер происходил из польских дворян, военную службу начал в 1829 г. после окончания Варшавской Аплекационной школы подпоручиков. В его послужном списке значится: «Во время разгоревшегося в Царстве Польском мятежа действовал против русских войск и при производимой им рекогносцировке 10 февраля 1831 года под г. Гроховым захвачен в плен; в оном находился до 20 марта 1832 года», то есть до времени вступления в русские войска. С этого момента он быстро пошел на повышение и за «отлично-усердную службу» произведен в поручики (1832), затем, по окончании академии, в штабс-капитаны (1836), в подполковники (1843). В декабре 1849 г. он получил чин полковника царской армии. Вся его служба протекала в канцеляриях военного министерства и Генерального штаба. В 1850 г. он составлял историческое описание военных поселений за время 25-летнего царствования Николая I и награжден полугодовым жалованьем.[1402] Тогда Штюрмер, по-видимому, и обратил внимание начальства на свои «литературные дарования». Можно предположить, что он приложил немало усилий проникнуть в редакцию «Военного сборника» при основании журнала. Должность военного цензора он получил в 1858 г., когда она была учреждена взамен упраздненного военно-цензурного комитета. Он добился-таки поручения цензуровать «Военный сборник», и в его руках красный карандаш превратился в карающее оружие. Таким образом, ответ редакции журнала составлялся в условиях, когда волею царя на нее было оказано сильнейшее давление, имевшее целью переменить направление издания.
По словам Чернышевского, знакомство с представленными Штюрмером документами «возвратило нас к временам испанской инквизиции». Первоначально в этой фразе было: «возвратило нас на время…», но Чернышевский зачеркнул слово «на время», выражая тем самым свое мнение определенно и окончательно (V, 442).
Пользуясь тем, что ответ редакции направлялся Александру II, Чернышевский построил «Замечания» таким образом, чтобы высказать императору мнение всей прогрессивной части общества, обеспокоенной непоследовательностью действий монарха. Он не ограничился указанием только на «Военный сборник». Он говорил от имени всей русской литературы, в глазах Штюрмера и его сторонников впавшей во «вредное направление». Чернышевский напоминает, что направление журнала первоначально было одобрено царем и обусловлено предпринимаемыми правительством «великими преобразованиями в государственном устройстве» (V, 443, 445). Высочайшее напутствие получили статьи для первого номера журнала, на которые Штюрмер нападал с особым рвением (V, 459, 460), – и тою же рукою царь санкционировал назначение Штюрмера цензором в «Военный сборник». В ответных замечаниях редакции Чернышевский обратил внимание на методы Штюрмера, пошедшего на произвольное толкование цензурного устава, на недобросовестное цитирование, прямые искажения текстов и прочие формы подлога – «эта недобросовестность превосходит всякое вероятие» (V, 451). Цель цензора – подвести читателей его доклада к выводу об антиправительственных и антипатриотических действиях нынешних редакторов. «И враги России гораздо лучше думают о наших войсках», – писал Штюрмер в своем докладе-доносе.[1403]
Одновременно с «Замечаниями» редакторы «Военного сборника» направили на имя Баранова докладную записку (за подписью Окерблома, Обручева и Чернышевского), в которой заявили протест против деятельности Штюрмера на посту военного цензора: он «явился не цензором, а только обвинителем». Редакция официально заявила, что «по невозможности посылать статьи г. полковнику Штюрмеру она вынужденной нашлась приостановить издание „Военного сборника” впредь до назначения новых редакторов».
