Мою жену зoвут Морис - [18]
Роже: Сейчас я разукрашу тебе морду бритвой!..
Катрин: Ну вот! Что говорила!
Морис: А сейчас что он скажет?
Катрин: Больше ничего, будет резать.
Морис: Так его ведь нужно немедленно остановить!
Роже: Я тебя освежую, как кролика!
Морис: Ну зачем же — как кролика?! Не надо!..
Морис прыгает Роже на спину. Роже поднимается и, пытаясь сбросить Мориса, кружит по комнате. Наносит удар локтем Морису под ребро, тот отпускает Роже и падает на диван.
С угрожащим видом Роже направляется к Жоржу, тот пытается убежать. Роже хватает его за шиворот.
Роже: Ты это куда? Наш разговор еще не закончен!..
Жорж: Я прошу прощения… Простите меня… Катрин, ты слышала — я попросил прощения?… Все слышали?
Морис (неожиданно подбегает к Роже, мужским голосом): ПРЕКРАТИТЬ НЕМЕДЛЕННО!!!
Роже застыл в удивлении. Поражен еще больше, когда Морис снял парик.
Катрин: Мадам Одфей?!
Во время последующей реплики Морис снимает платье и туфли.
Морис: А вот и нет!.. Никакая я не мадам Одфей! Нет больше мадам Одфей! Вот так!.. Ах, какой сюрприз!.. Есть мсье Морис Лаппен… с двумя пэ… Добровольный активист «Братской помощи»!.. И хватит об этом! А теперь откройте пошире ваши уши и слушайте внимательно то, что я вам скажу… Жорж больше не любит ни вашу жену, ни свою… Жорж не любит больше женщин вообще! И знаете почему?… Потому что он любит меня — Мориса Лаппена, с двумя пэ!.. (Жоржу) Как тебе моя рожа?… Она достаточно отвратительная и гнусная?
Жорж: Просто замечательно, дорогая!
Катрин(Жоржу): И давно ты с ним… с этим мсье?
Жорж: Уже два года.
Катрин: Значит, в тот вечер ты меня бросил ради… ради него?…
Жорж: Да, Катрин,… Ради него!.. Вот так все получилось… Что уж тут… Уже ничего не изменишь!..
Катрин: И твоя жена все это знала?
Жорж(перебивает ее): Да, знала… И именно поэтому, кстати, попала в психушку, сначала в Сент — Анн, а потом в Пюто. Там как раз открыли новое отделение для сдвинутых…
Роже: Какой ужас! Как представлю себе, что мы с ним только что могли бы…
Катрин: Что это вы могли?…Ну-ка выкладывай!
Роже: Да ничего такого, Катрин, ты же меня знаешь, — я не поддался на его уговоры… Ну ладно, пошли домой.
Катрин: Жорж, да в чем же дело? Как ты стал вдруг этим…
Роже(перебивает ее): Ладно, Катрин, нам- то какое дело?! Ну, стал и стал…
Катрин: Мог бы уж по крайней мере сказать мне!
Жорж: А ты думаешь — так легко признаться, что ты голубой?… Это совсем не просто…
Катрин: Как же это получилось?
Роже: Слушай, Катрин, давай не будем…
Катрин: А как ты себе думал? Или я не имею право знать?! Я же два года была его любовницей! Имею полное право!
Роже: Два года?… Ничего себе!
Катрин: Ну, и как это все было?
Жорж: Ты хочешь знать, как все это получилось? Ну, хорошо, Морис тебе все расскажет…
Морис: Нет — нет, лучше ты, Жорж, расскажи, у тебя лучше получается.
Жорж: Ну… это случилось… это случилось… на почте… Я пришел туда за бандеролью… Вот… И встретил там Мориса…
Роже: Ну и…
Жорж: Что — и ну?… Тут ведь все не в раз происходит. Это ведь не так, что ты лег спать нормальным, а проснулся голубым… Это передается в генах. Ты еще в школу ходишь, а уже голубой. Сам ты этого не сознаешь, поэтому и признаться в этом не можешь… А потом, например, занимаешься спортом, например, регби. Вокруг тебя мужики, хватают друг друга, потеют… Тебя это как-то странно возбуждает, только ты не понимаешь — почему, потому что не осознаешь… А потом в тебе эта тяга все растет и растет… ты уже теряешь голову, начинаешь пытаться разобраться в себе… А в тебе все это растет… И вот — заключительная фаза, сейчас будет сдвиг… Микель Анджело, когда лепил своего Давида, сдвинулся. Верлен, когда встретил Рембо, тоже сдвинулся. И я, когда встретил Мориса, уже не владел собой!
Роже: Слушай, Катрин, пойдем-ка домой. Не нужно нам всех этих вкусных подробностей их медового месяца… Меня от них тошнит!
Морис: Мсье шокирует любовь двух мужчин?
Роже: Да, мсье!.. Это ненормально!
Морис: Конечно, потому что для вас нормально — ходить с друзьями к проституткам?
Роже: А зачем мне проститутки, у меня дома, есть все, что мне нужно…
Морис: Роже, не стоит смущаться! Если вас это устраивает, то все нормально. Вы ведь никому ничего плохого не делаете. Я вас не осуждаю. Но и вы уж не осуждайте меня за то, что я люблю Жоржа. Каждый имеет право быть самим собой и это право надо уважать. Посмотрите, когда я беру Жоржа за руку и нежно глажу его по плечу, ему ведь это нравится. Правда, Жорж?
Жорж(смущен): Д-да…
Морис: И когда я его обнимаю и крепко прижимаю к себе…
Жорж(смущен еще больше): Это уже слишком…
Катрин: Ну, почему же — слишком, Жорж? Ты ведь любишь его? Почему бы тебе его не поцеловать?
Жорж: Прямо так — сразу, к чему такая спешка?
Катрин: Ну, поцелуй, мы ждем.
Роже: Катрин, мы их, наверное, смущаем…
Катрин: Что за условности! Разве влюбленные не могут поцеловаться? Смотри на нас с Роже. Прости, Роже, за все, что я наделала. Я тебя люблю.
Катрин целует Роже.
Роже(на седьмом небе от счастья): Ах, Катрин!..
Катрин: Вот так! Нет ничего проще, чем поцеловать любимого мужчину.
Жорж(Катрин): Что ты хочешь этим доказать?
Катрин: Я-то — ничего! Это ты должен мне доказать, что любишь его.
На террасе роскошной квартиры добившегося успеха актера Арнольда Брамона собрались его старые друзья — продюсер, режиссер, критикесса, журналистка — чтобы обсудить участие в его новом проекте, блокбастере «Антидот». Встреча друзей превращается в сведение счетов, Бомон, вернувшийся на киноолимп после глубокого падения, предъявляет им одно обвинение за другим, а в результате объявляет, что всех их отравил — в шампанское подмешан яд… Но добавляет, что у него есть антидот — только его надо заслужить..
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.