Мой брат – супергерой. Рассказ обо мне и Джованни, у которого на одну хромосому больше - [26]
Я обернулся, будто бы высматривая кого-то в зале, и оглядел эту троицу. И увидел… абсолютно нормальных парней. Которые просто сидели и трепались (чем в таком возрасте обычно и занимаются), причем в довольно безобидном тоне, типа того, что, вот, моя собака – даун. И я подумал, что в последнее время мне почему-то кажется, будто все вокруг только и делают, что на все лады склоняют слово «даун»; бездумно или ради смеха суют его в каждую фразу, точно это слово-паразит.
Тихим шепотом, чтобы сзади не услышали, я сказал об этом Витто. У него на все найдется объяснение.
– Знаешь, – отозвался он, – когда у нас угнали черную «тойоту-ярис», я эти черные «ярисы» стал видеть повсюду. Реально чуть не свихнулся. Я и не представлял, что их везде как грязи. Так что, может, ты все время слышишь «даун» просто потому, что это слово у тебя самого в голове сидит?
– Думаешь? Не может же быть, чтобы так все время совпадало!
– Почему не может? Жизнь вообще полна совпадений. Знаешь про Гитлера с Наполеоном?
– Нет, а что с ними?
– Нам историчка рассказывала. Наполеон и Гитлер родились с разницей в сто двадцать девять лет. Пришли к власти и потеряли власть с разницей в сто двадцать девять лет. Объявили войну русским с разницей в сто двадцать девять лет.
– И какая тут связь с тем, что я все время слышу слово «даун»?
– А я откуда знаю? Но совпадение прикольное, согласен?
Вскоре после этого, как-то на выходных, вся наша семья собралась вместе. Я хочу сказать, вся-вся семья, то есть: тетя Федерика, дядя Паоло и бабушка Бруна со стороны мамы; бабушка Пьера, тетя Луиза с семьей и тетя Элена с семьей со стороны папы. В свою очередь, семья тети Луизы – это дядя Майлз и наши двоюродные братья Стефано и Леандро; они долго жили в Англии, в Йорке, откуда родом дядя Майлз, а потом переехали в Швейцарию, в Цюрих. Семья тети Элены – это дядя Джованни и наши двоюродные братья Франческо и Томмазо; из-за работы дяди Джованни они часто переезжают – сначала жили в Париже, потом в Риме, потом в Рио-де-Жанейро, а теперь опять в Париже.
В таком расширенном составе мы встречаемся от силы дважды в год. И всегда дарим друг другу рождественские подарки, какой бы месяц ни был на календаре – март, скажем, или июль.
В тот раз Джо получил в подарок резинового стегозавра. Все родственники знают: чтобы осчастливить Джо, достаточно преподнести ему что-то связанное с динозаврами, пусть даже весьма отдаленно. Но почему-то именно этот стегозавр, ничем особенно не примечательный, подействовал гораздо сильнее всех предыдущих завров и оказал поистине гипнотический эффект, унося его в заоблачную даль, в доисторическую эпоху, где понятия «общаться с родственниками» еще не изобрели.
Взяв игрушку, Джо уселся в уголке, скрестив ноги, и с этого момента весь остальной мир перестал для него существовать. Вокруг обнимались, хлопали друг друга по плечу, шутили и рассказывали истории, мешая языки и диалекты, но Джо даже поздороваться со всеми не успел. Тети, дяди, бабушки заговаривали с ним, подходили обнять, потормошить; кузены тоже пытались привлечь его внимание, но безрезультатно.
А все потому, что его жизнь – словно вереница моментальных снимков. Джо делает фотографию и погружается в нее полностью: дышит ею, ощупывает, пачкает, иногда разрывает. Потом делает следующую. Он проживает настоящее до дна. В тот момент стегозавр был для него самым важным, и точка. Он даже пасту с радиччо пропустил. Стефано, старший из всех мальчиков (одного возраста с Кьярой), уговаривал его сесть за стол, заманивая блюдечком с орешками, но потом сдался и заговорил с моим папой. Посмотрев на это, его младший брат Леандро даже пытаться не стал. А вот самые мелкие – наши парижские кузены – уселись на пол рядом с Джованни поиграть, однако почти сразу же были атакованы стегозавром. Томмазо поднялся, подошел к своей маме и спросил:
– Почему Джованни со мной не здоровается? Что с ним?
– Ничего, – улыбнулась тетя Элена, – не волнуйся. Он просто очень увлекся новой игрушкой. Сами виноваты – не надо было дарить ему такую красоту!
– Он придет потом? – не отставал Томмазо.
– Придет, придет. Садись сюда.
Вот оно. Он придет потом? Что с ним? Почему он себя так ведет? В возрасте Томмазо я задавал те же вопросы. Вопросы, которые потом волевым решением выкинул из головы. Мы сели за стол без Джо; разговоры, забавные истории, рассказы о жизни за границей потекли нескончаемым потоком, и я слушал с упоением.
Тетя Элена:
– Вы представляете, в Рио-де-Жанейро богачи устраивают вечеринки у бассейна в честь дня рождения собаки! А под дверью у них люди мрут от голода…
Дядя Майлз:
– Знаете, in Switzerland есть политическая партия, called Anti-PowerPoint Party, и она is fighting against использовать PowerPoint during политические митинги.
Бабушка Бруна, на венецианском диалекте:
– Я в Лондон больше не поеду. Была там один раз, видела табличку такую. Вот, сфотографировала… – Она показала фотографию таблички, где было написано: «Private Road Children Dead Slowly», то есть что это частная дорога и нужно ехать крайне медленно, поскольку там могут быть дети. – Потом у подруги посмотрела, что это значит: дети медленно умирают на частных дорогах! Там все сумасшедшие, в этом Лондоне!
Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.