Мировая республика литературы - [20]
Освобождение колоний — последний этап, расширивший мировое литературное пространство, в результате на литературную арену вышли в качестве соперников те страны, где до недавнего времени и не помышляли о литературе.
Как «поглотить» латынь
Трактат дю Белле «Защита и прославление французского языка» появился именно тогда, когда проблема француз — ского языка обсуждалась всеми образованными людьми. По всей Европе шли споры о народных языках и латыни. По выражению Марка Фумароли[80], «разница между народными языками и символической высотой латыни была головокружительной». Латынь (а также греческий), которой стали пользоваться ученые гуманисты, вобрала в себя по их представлениям, весь литературный, и шире, культурный капитал, существовавший к тому времени. Латынь была также языком церкви, Рим говорил на латыни, а поскольку папа обладал как мирской, так и духовной властью, то не оспаривалось его господство и над светским миром интеллектуалов: папа обладал священной властью в мире верующих и властью знания, то есть имел право распоряжаться всем, что касалось познания, исследований и интеллектуальных занятий. Таким образом, латынь, будучи одновременно языком и знания, и веры, как бы присвоила себе всю полноту владения существующими интеллектуальными богатствами и, по выражению Марка Фумароли, держала всех в «языковом рабстве»[81].
Усилия гуманистов, боровшихся против церковной латыни духовенства, были попыткой светских людей создать интеллектуальную автономию и освоить наследие светской латыни вопреки схоластической. Гуманисты откровенно выражали суть этой борьбы, говоря о «варварской» латыни клириков и об утонченности обретенной ими латыни Цицерона. Вводя в обращение оригинальные латинские тексты, в том числе трактаты по грамматике и риторике Цицерона и Квинтилиана, занимаясь переводами и комментариями этих текстов, словом, всеми силами стараясь вернуть в обращение античную «классику», гуманисты оспаривали монопольное владение латынью у церкви, выводили античное наследие из религиозной сферы в светскую. Европейский гуманизм был первой попыткой образованных людей освободиться от господства церкви[82].
В возникшем «интеллектуальном»[83] пространстве господствовала Италия, как доказал это после долгих дебатов Фернан Бродель[84]. Все три поэта, которые стали известными в Европе, были из Тосканы: Данте (1265–1321), Петрарка (1304–1374) и Боккаччо (1313–1375). В XIV веке они пользовались огромным авторитетом у всей Европы. Культурный багаж в то время был сконцентрирован в Тоскане. Бродель пишет, что во второй половине XV века «центральная Европа, в том числе и Франция, была разорена. Зато Италия жила в стороне от войн. Гуманисты, поколение за поколением, способствовали прогрессу и накоплению знаний, двигаясь от Петрарки через Салутати к Бруни…» Далее Бродель утверждает: «Гуманизму свойственна двойственность, в первую очередь, он национален, во вторую, он — достояние Европы».
Борьба за местные народные языки была, по сути, логическим следствием предпринятой гуманистами борьбы с церковью. Но французы, отстаивая свой язык, получали двойную выгоду: благодаря языку, способному соперничать с тосканским диалектом, они становились конкурентами могущественной и преуспевшей как в науках, так и в поэзии Италии и избавлялись от господства латыни как цицероновской, так и схоластической. Борьба за использование французского языка была продолжением борьбы за отделение образованности от церковной сферы и против гегемонии итальянских гуманистов[85].
В северной Европе гегемонию латыни и непререкаемое до той поры господство церкви потеснила распространившаяся Реформа. В 1534 году Лютер перевел на немецкий Библию, тем самым отделившись от католической церкви[86]. Новый вариант библейского текста заложил основу единого письменного языка, который со временем станет теперешним немецким. Повсюду в Европе, там, где реформировалась церковь, развивались и местные (народные) языки, поскольку народ принимался читать Библию[87]. Не считая Германии, (на протяжении долгого времени она продолжала оставаться политически раздробленной), все страны, которые приняли лютеранство или другие реформированные культы (англиканство, кальвинизм, методизм) пережили как расцвет местных (народных) языков, так и укрепление государственности. Переводы Библии на народные языки помогут подлинному национальному объединению Финляндии, Норвегии, Швеции…
Реформа расколола западную Европу, покончив с безграничным господством церкви и латыни, создав условия для развития местных языков. Но со временем, особенно после борьбы и конфессиональных столкновений 1520–1530‑х годов главным движущим фактором Реформы стал религиозный, в результате она лишилась того содержания, какое вкладывали в нее гуманисты. Последовал раскол и гуманистической среды, она разделилась на филологов и реформаторов церкви. Начиная с 1530, так же резко стали отличаться между собой север и юг Европы. Мы уже говорили, что католическая церковь сохраняла за собой двойной авторитет, авторитет священной и авторитет знающей, sacerdotium и studium, веры и знания. Реформа поставила под сомнение церковную монополию на
