Мифологичность познания - [67]

Шрифт
Интервал

В первобытном обществе каждый человек был магом. Какие чудеса возможны в обществе, где каждый его член маг, можно пофантазировать, но скорее всего ничего сверхъестественного в нем не было. Люди просто выживали. Ритуально, то есть с соблюдением экологических норм, охотились, отдыхали, размножались и хоронили умерших.

Постепенно сознание допотопного человека расширялось. Появились орудия труда, и основная часть информации о мире стала поступать к нему через явные знаки. Подсознание затенялось, и круг лиц с магическими способностями уменьшался. Появились касты магов — шаманы, жрецы, но это уже были не природные маги, а профессиональные.

Они тормозили научно-технический прогресс на Земле в уверенности, что только в магическом застое, на уровне Гамаюн (птица), Агни (огонь), Бастет (кошка) и прочих языческих божеств находится счастье человека, а если его плоды как-то появлялись, то тут же скрывались в тайниках жречества.

Так, научно-техническое достижение, например, технологию строительства пирамид, жрецы использовали в своих магических целях, а затем успешно ее похоронили, астрономию превратили в астрологию, теорию чисел в нумерологию и т. д.

У шаманов существует тщеславненькая теория о том, что все науки произошли от оккультных, но это не так.

Природному шаману, магу или мистику нет необходимости в занятиях химией или астрофизикой, так как любое необходимое знание он получает, сам не зная как, прямо из идеального мира.

Природный маг свои предсказания никогда не строит по расположению игральных карт, помета, звезд или линий на ладони, будущие события он просто видит. Профессиональному же мистику для какого-то правдоподобия своих измышлений всегда нужна связь с практическим знанием. А где его взять в первобытные времена? Научные журналы еще не издаются, а от настоящих магов следует всего лишь поток каких-то загадочных аллегорий, Судя по сложности научного знания, содержащегося в оккультных науках, только от инопланетян.

На наш взгляд, в основе многих оккультных наук лежит реальный опыт развитой цивилизации, искаженный (омагиченный) в невежественной среде. Алхимия произошла от химии, а не наоборот.

В какой-то период человечества алхимия полностью вытеснила химию, а когда пришло время ее возрождения, глупо было бы не воспользоваться крупицами научного знания, находящегося в алхимии.

У жрецов менялись иерархии, фетиши, заклинания, обряды, отношение к науке и технике, но неизменным по сегодняшний день оставалось их отношение к человеку. Как к существу, утерявшему магические способности, и поэтому требующего магического руководства. На эту роль претендуют многие папы и мамы человечества, разные гуру, магистры, но у всех на виду государственные шаманы. Сознательно или нет, под внешним давлением или добровольно, они продолжают дело фараонов.

Государственный шаманизм не избежали даже в СССР, где со всех сторон и во всех подробностях на словах осуждали любые проявления магии, а на деле безукоснительно следовали ее рекомендациям по обольщению и закабалению народа. И получается, что разница между первобытным вождем и демократическим президентом всего лишь в их церемониальных актах самолюбования. Перья птиц на голове вождя племени заменены на перья штыков почетного караула лидера нации. В принципе, все.

Мавзолеи, статуи свободы, вечные огни, демократические конституции и выборы — все это, и многое иное подобное — модифицированные жертвенники для магических ритуалов в мире, в котором магии уже нет. В результате — форма человечества все еще магическая, а его содержание все более научно-техническое. Очевиден конфликт между формой и содержанием.

По логике зреющего конфликта основной удар по форме должны принять самые развитые страны.

Последний бубен современных шаманов — социальная сеть интернета — уже не так предсказуем, как допустим, бубен патриотизма, поэтому арабская весна в известных странах — это листочки, ягодки еще впереди. Однако мы немного отвлеклись…

Психологический тип смуглого человека формировался в экваториальной зоне, где мягкий климат и изобилие пищи способствовали выработке в человеке склонности к неге, прямодушию, лени, доверчивости. Его вкусы просты, естественны и неприхотливы. Не нуждающийся в улучшении условий жизни, привыкший жить на всем готовом, он не учился созидать, зато легко овладевал приспособленческими навыками.

Смуглый человек преклонялся перед силой, сначала Природы, затем силой человеческого авторитета, власти и т. д., и с пониманием относился к несправедливости, бесчестью, исходящим от окружающих. В контактах он неразборчив, но собственные интересы ставит выше интересов других людей.

Более или менее выраженные черты этого типа можно найти в любом современном человеке, но когда-то на Земле появился, по крайней мере, один человек, свободный от этих черт характера.

Тип белого человека формировался в экстремальных природных условиях существования. Возможно, большую часть жизни белые люди проводили под землей (водой). Неблагоприятная среда обитания закалила волю белых людей, научила терпению, самоограничению. Важным слагаемым их выживания оказалось усовершенствование быта, справедливость, милосердие, взаимопомощь и жажда открытий, как факторы, практически улучшающие их жизнь.


Рекомендуем почитать
Складка. Лейбниц и барокко

Похоже, наиболее эффективным чтение этой книги окажется для математиков, особенно специалистов по топологии. Книга перенасыщена математическими аллюзиями и многочисленными вариациями на тему пространственных преобразований. Можно без особых натяжек сказать, что книга Делеза посвящена барочной математике, а именно дифференциальному исчислению, которое изобрел Лейбниц. Именно лейбницевский, а никак не ньютоновский, вариант исчисления бесконечно малых проникнут совершенно особым барочным духом. Барокко толкуется Делезом как некая оперативная функция, или характерная черта, состоящая в беспрестанном производстве складок, в их нагромождении, разрастании, трансформации, в их устремленности в бесконечность.


Разрушающий и созидающий миры

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращённые метафизики: жизнеописания, эссе, стихотворения в прозе

Этюды об искусстве, истории вымыслов и осколки легенд. Действительность в зеркале мифов, настоящее в перекрестии эпох.



Цикл бесед Джидду Кришнамурти с профессором Аланом Андерсоном. Сан Диего, Калифорния, 1974 год

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории

Вл. Соловьев оставил нам много замечательных книг. До 1917 года дважды выходило Собрание его сочинений в десяти томах. Представить такое литературное наследство в одном томе – задача непростая. Поэтому основополагающей стала идея отразить творческую эволюцию философа.Настоящее издание содержит работы, тематически весьма разнообразные и написанные на протяжении двадцати шести лет – от магистерской диссертации «Кризис западной философии» (1847) до знаменитых «Трех разговоров», которые он закончил за несколько месяцев до смерти.