Метафоры и модели изменения. Постигаем искусство НЛП - [96]

Из-за чувствительности к мнению группы обитатели Социальной реальности часто используют политически корректный язык, который имеет сильную эмоциональную окраску: «Вы, конечно же, поможете мне справиться с трудностями, которые могут возникнуть у меня в обучении, не так ли?» (Или осмелитесь отказаться?)

Термин «политическая корректность» появился относительно недавно, хотя история эвфемизмов уходит в глубину веков, особенно в отношении телесных/половых функций. В последнее время язык претерпел изменения в плане описания расовой или этнической принадлежности, физических и умственных способностей. Это стало попыткой изменить эмоциональное воздействие некоторых слов по причине того, что определенные группы населения находят их «оскорбительными» или утверждают, что терминология наносит ущерб тем, к кому относится. Например, вместо слова «калека» появился термин «человек с физическими недостатками», который впоследствии заменило выражение «человек с ограниченными физическими возможностями». В середине двадцатого столетия ученики, не соответствующие стандартам образовательной системы, назывались «неуспевающими» (educationally sub- normal, ESN).Теперь их называют «детьми с особыми образовательным потребностями» (special educational need, SEN).

Когда некоторые педагоги-теоретики решили, что им «брошен вызов», это скоро стало модным и приобрело оскорбительное или шутливое звучание. Школьники отлично умеют играть словами — такая реакция типична для Мифической реальности. Скоро у нас появились люди с «фолликулярными проблемами» (лысые) или «с недостаточностью роста» (коротышки). Это иллюстрирует и то, как люди играют с языком, и то, насколько безнадежно пытаться использовать эвфемизмы, чтобы соблюсти «политическую корректность» — сейчас уже сам этот термин стал объектом высмеивания. Как пишет Стивен Пинкер, попытки сознательно манипулировать языком и значениями слов дают временный эффект. Язык постоянно развивается, и особенно это видно в области технической терминологии и сленга. Это показывает интересную динамику: мы получаем эвфемистическую «бегущую дорожку». Несмотря на все попытки санировать понятие, изобретая для него новое слово, все эмоциональные коннотации, содержащиеся в этом понятии, в конце концов заражают и его — новое слово не способно дезинфицировать понятие, поэтому замену тоже приходится заменять». Pinker (2000).

Предвзятость

«Не выношу тех, кто не может справиться с предвзятостью!»

Предвзятость — это ценностное суждение, основанное обычно на поверхностных «сенсорных» критериях, таких как, например, внешний облик, или на ярлыке, описывающем человека как уроженца определенной страны, члена того или иного общества, команды или этнической группы. Предвзятые

суждения часто имеют полярную эмоциональную окрашенность: люблю/ненавижу; могут предполагать, что остальные разделяют эти ценности. Это проблема кодировки: мы считаем человека «плохим» или «хорошим», основывая свое суждение на минимальных и неадекватных свидетельствах.

У нас также имеются ожидания — неосознанные предвзятые суждения. Гало-эффект возникает тогда, когда мы предполагаем, что люди, которым что-то удается хорошо, так же хороши во всем. Справедливо и обратное: своих обидчиков мы считаем плохими во всем, даже если оскорбительными нам показались такие поверхностные атрибуты, как одежда, прическа, макияж или украшения. Существует также «самореализующееся пророчество» — наши убеждения оказывают влияние на происходящее, поэтому чего мы ждем, то и случается. Например, преподаватели, которым говорили, что тот или иной ученик «умный», выделяли его среди тех, кого называли «середнячками». Несмотря на то, что у всех учеников был приблизительно одинаковый уровень способностей, успеваемость тех, кого считали «умными», была выше по всем предметам.

Заметив предвзятость или пристрастность, мы можем проверить: придается ли большее значение определенным аспектам ситуации? Наша задача — определить систему ценностей коммуникатора, выявить ключевые аспекты и задать вопрос:

«Вы считаете, что в данной ситуации целесообразно фокусироваться на X?»

«Разве только X здесь важен?»

Мифическая реальность: метафоры

Светильник ночи

Сгорел дотла. В горах родился день

И тянется на цыпочках к вершинам.

Шекспир «Ромео и Джульетта» (перевод Б. Пастернака), III: 5

Мы постоянно используем метафоры, но язык кажется нам метафоричным только тогда, когда он явно поэтичен. Однако наш язык метафоричен по своей сути: мы постоянно переносим набор привычных значений и смыслов на любые ситуации. Наше понимание окружающей действительности основано преимущественно на том, как мы воспринимаем ее в отношении к своему телу (см. Johnson, 1987).

На протяжении всей этой книги я приводил как повседневные, так и специфические метафоры, которые мы используем, чтобы разобраться в жизни и в НЛП. Например, в утверждении Ричарда Бэндлера, что «мета-модель — это мотор, который приводит НЛП в движение», используется специфическая механическая метафора и присутствует указание на модальность Сенсорной реальности.

Мы часто используем слова или фразы, заимствованные из других источников, например, из фильмов, из телепрограмм, книг, реплик комиков или газет — ото всех, чья работа — слова, и кто пытается найти новые формулировки для привычных вещей. Мы цепляемся за слоганы («Имидж ничто...»), популярные афоризмы («Дитя неразумное!»), фразы из фильмов («Сыграй-ка еще раз, Сэм»). В повседневной речи мы употребляем (или искажаем) эти выражения в своих целях. Иногда мы даже ловим себя на том, что в определенной ситуации начинаем напевать (или прокручивать в голове) строчку из песни.