Мексиканский тупик - [9]
Арлин. Уолш что-нибудь сказал?
Роуз. Я что, твой переводчик?
Кленси входит в дом, во рту сигарета.
Кленси. Я чувствовал, что вы меня вернёте.
Роуз. Хватит паясничать. И выньте изо рта сигарету… Что вы думаете о книге?
Кленси. Немного устарела, но в наши дни лучше всё равно никто не напишет… А какое у неё название?
Роуз. «Мексиканский тупик».
Кленси. Здорово. В конце всем крышка.
Роуз. А вот этого мы и не знаем.
Кленси. Такой я вижу концовку.
Уолш. Неплохо. Он лучше нас соображает. Надо менять название или концовку.
Роуз. Арлин, тащи наши записи… Хватит пустой болтовни.
Арлин уходит.
Кленси(Роуз). Что между вами такое?
Роуз. С кем именно?
Кленси. Между вами и Арлин… А разве есть кто-то ещё?
Роуз. Мы не любовники, если вы на это намекаете. Хотя мне плевать, что вы там думаете.
Кленси. Я не хотел вас обидеть… Но она тут же исполняет любое ваше требование… Ну вот я и подумал. Ну, вы знаете. Гертруда Стайн и Элис.
Роуз. Они не были любовниками… Просто они носили одну и ту же форму во время Первой мировой войны.
Уолш(Роуз). Спрашивай его о книге… время улетает.
Роуз. Скажите, о чём, по-вашему, книга.
Кленси. О вранье. Один другому ни разу ни в чём честно не признался. Сплошной обман… Поэтому и «тупик».
Уолш. Неплохо, неплохо.
Роуз. Не согласна. Неспособность раскрыться — это своего рода болезнь. А обман — это способ скрыть правду, чтобы быть лидером в отношениях.
Уолш. Так это то же самое.
Кленси. Не вижу разницы.
Уолш. Я тоже.
Роуз(Уолшу). Вот сам с ним и разбирайся!
Кленси. С кем?..
Арлин(возвращаясь). Она имеет в виду книгу.
Кленси(Роуз). Вы задали вопрос, я вам ответил.
Роуз. Арлин, прочти, что у тебя там.
Арлин. У меня ничего нет.
Уолш. Роуз, так дело не пойдёт.
Кленси (Роуз). В общем, нельзя вырывать целые куски из контекста и –
Роуз. У Уолша всё в контексте —
Уолш(Кленси). Бывало со мной такое, бывало.
Роуз(Уолшу). Ты дашь мне самой разобраться?
Кленси(Роуз). Вы всегда так: сначала тихо, а потом вслух?
Роуз. Да. Чтобы потом фразу не переписывать.
Кленси. Уолш ни на одной странице не намекнул на возможную концовку.
Уолш. Это и называется «стилем», парнишка.
Кленси. А, может, он просто «застрял» и не знал, как писать дальше.
Уолш. Я никогда не застреваю.
Роуз. Я так работать больше не могу.
Уолш. Ну, извини.
Кленси. Извините.
Роуз. Хватит талдычить одно и то же.
Кленси. Я извинился всего один раз.
Роуз. Все вместе мы работать не можем.
Кленси. То есть мы вдвоём.
Роуз. И Уолш.
Кленси. Уолш?
Арлин. Нет-нет, не Уолш. Она имела в виду вас и себя.
Роуз. Арлин, не лезь не своё дело.
Арлин. Хорошо-хорошо, клянусь, моё дело сторона.
Роуз(Арлин). Где заметки?
Арлин. Понятия не имею.
Роуз. Думай, как следует.
Кленси. Вернёмся к книге? Вы не находите странным то, что Уолш остановился именно на этой странице?
Уолш. Нисколечко.
Роуз. Нисколечко.
Кленси. А почему?
Роуз. Он же был писателем. А когда писатель умирает, то умирает на какой-то странице.
Кленси. Смущает она меня. А что если написать свою концовку. Но сначала вернуться на несколько страниц назад?
Роуз. И насколько же?
Кленси. Сам пока не знаю.
Роуз. А в Куоге ещё писатели есть?
Уолш. Всё разваливается. Рушится на наших глазах.
Роуз(Уолшу). Ну, и чего ты ждёшь от меня?
Кленси. Вот я и говорю: а что если написать свою концовку, но сначала вернуться на несколько страниц назад?
Роуз(Кленси). У нас самого начала всё пошло вкривь и вкось. Ничего у нас не получается, вы согласны?
Уолш. Роуз, не говори так. Он нам ещё нужен.
Роуз. Не думаю.
Кленси. У меня такое чувство, что вы не со мной разговариваете.
Уолш. Не отвечай.
Роуз. Я вам отвечу, господин Кленси, хотя чувствую себя… Слушайте меня…
Уолш. Не делай этого, Роуз.
Арлин. Роуз, зря ты.
Роуз. Да заткнитесь вы, оба…
Кленси. По-моему, я уже.
Роуз(подавая знаки Уолшу). Хорошо, господин Кленси, я хочу вам представить Уолша Макларена… Не оглядывайтесь, всё равно его не увидите… Но он всё-таки здесь, вместе с нами.
Уолш. Вот чёрт.
Кленси. Ясно… По-моему, на этот счёт существует какой-то медицинский термин.
Роуз. Называется это «навязчивой идеей». Моей навязчивой идеей… Он живёт в моей голове и в моей душе. Вы понимаете, о чём я?
Кленси. Сильное переутомление?
Роуз. Я веду ночные беседы с мертвецом. Мы занимаемся не только разговорами… Иногда, по ночам, мы –
Арлин. Танцуете… Сама слышала.
Уолш. Роуз, прекрати. Ты зашла слишком далеко.
Роуз(Уолшу). Ты за ним посылал. Не я.
Кленси. По-моему, всё-таки Арлин.
Арлин. Я ему рассказывала, как добраться до нас, и всё.
Роуз. Господин Кленси, всё было ошибкой… как только вы приехали из Куагмира…
Кленси. Куога.
Роуз. Знаю, знаю. Я специально так.
Кленси. И правильно. Мы все здесь не в своей тарелке… Госпожа Стайнер, но у меня есть идея.
Роуз. Сообщите о ней господину Макларену.
Кленси. Но вы можете подумать, что я подыгрываю вам.
Роуз. Пусть вас это не волнует… я не считаю, что у вас хватит таланта закончить книгу… Да, я зашла слишком далеко… В такие вещи родную мать не посвящают. (Кленси поворачивает голову.) Не ищите её глазами. Она умерла сорок лет назад. Я хочу, чтоб вы уехали прямо сейчас.
Кленси. Подождите… Прошу вас… Я верю, что вы видите его. Верю, что слышите. Я даже вам завидую.
Классик американской драматургии Нил Саймон переносит действие пьесы «Дураки» в некий абстрактный город. Там живут и судья, и доктор, и торговка, и пастух, есть даже Князь. Только нет в этом городе учителя. Впрочем, что можно взять с тех, кому судьбой уготовано быть дураками. Видимо, и жили бы здесь по-прежнему, если бы не приехал в этот город молодой учитель, не влюбился в свою ученицу — красавицу Софью, и не решил попытаться снять проклятие трехсотлетней давности, которое и сделало всех здешних жителей дураками.
Молодожены Кори и Пол поселились в скромной комнате на пятом этаже с дырой в крыше, без лифта и отопления. Медовый месяц в разгаре, но выясняется, что Полу не по вкусу спартанские условия и эксцентричный поступки жены. Кроме всего прочего, его раздражает сосед Виктор из квартиры сверху, который пробирается в свое жилище через их спальню. А Кори этот старый ловелас нравится, и она устраивает ему знакомство со своей матерью…
«Калифорнийская сюита» состоит из мини-пьес, события которых разворачиваются в отеле «Беверли Хиллз». Вниманию зрителей представлены три супружеские пары из Нью-Йорка, Лондона и Филадельфии, которых привели в Калифорнию различные жизненные обстоятельства. Это люди примерно одного возраста, но разных социальных кругов, профессий, национальностей. Их объединяет то, что все они находятся в весьма драматической ситуации, помогающей раскрыть не только их индивидуальности, но и характер отношений, связывающий их друг с другом.
Феерическая комедия, полная реприз и курьезов. В ней, согласно популярному рецепту, смешаны составляющие пряного коктейля под названием «захватывающий сюжет»: стрельба и полиция, танцы и скандалы, интриги и тайны, политика и флирт. Словно на белом листе, на светлом фоне декораций появляются девять характерных персонажей в ослепительно ярких костюмах со всей палитрой человеческих страстей — от любви до ревности, от трусости до безрассудства.
«Билокси-Блюз» — это простая и трогательная история шестерых американских парней, призванных в армию в разгар Второй мировой и проходящих в учебке подготовку перед отправкой на европейский фронт. Многое предстоит пережить героям, попавшим под командование своенравного и жесткого сержанта Мэрвина Дж. Туми, многое придется осмыслить и со многим доведется смириться: и с невкусной кашей, и со злыми остротами сослуживцев, и — что самое печальное — с неизбежностью попасть на настоящую войну.
Это история одного писателя, Джейка, который живет в своем творческом мире и пытается найти свое место в этой жизни. Любовь, семья, творческие амбиции, мечты о славе и самореализации. Что все-таки важнее? Может ли любовь вернуть к реальной жизни или жизнь — это кино, а люди в нём актёры?
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.