Мексиканский тупик - [9]
Арлин. Уолш что-нибудь сказал?
Роуз. Я что, твой переводчик?
Кленси входит в дом, во рту сигарета.
Кленси. Я чувствовал, что вы меня вернёте.
Роуз. Хватит паясничать. И выньте изо рта сигарету… Что вы думаете о книге?
Кленси. Немного устарела, но в наши дни лучше всё равно никто не напишет… А какое у неё название?
Роуз. «Мексиканский тупик».
Кленси. Здорово. В конце всем крышка.
Роуз. А вот этого мы и не знаем.
Кленси. Такой я вижу концовку.
Уолш. Неплохо. Он лучше нас соображает. Надо менять название или концовку.
Роуз. Арлин, тащи наши записи… Хватит пустой болтовни.
Арлин уходит.
Кленси(Роуз). Что между вами такое?
Роуз. С кем именно?
Кленси. Между вами и Арлин… А разве есть кто-то ещё?
Роуз. Мы не любовники, если вы на это намекаете. Хотя мне плевать, что вы там думаете.
Кленси. Я не хотел вас обидеть… Но она тут же исполняет любое ваше требование… Ну вот я и подумал. Ну, вы знаете. Гертруда Стайн и Элис.
Роуз. Они не были любовниками… Просто они носили одну и ту же форму во время Первой мировой войны.
Уолш(Роуз). Спрашивай его о книге… время улетает.
Роуз. Скажите, о чём, по-вашему, книга.
Кленси. О вранье. Один другому ни разу ни в чём честно не признался. Сплошной обман… Поэтому и «тупик».
Уолш. Неплохо, неплохо.
Роуз. Не согласна. Неспособность раскрыться — это своего рода болезнь. А обман — это способ скрыть правду, чтобы быть лидером в отношениях.
Уолш. Так это то же самое.
Кленси. Не вижу разницы.
Уолш. Я тоже.
Роуз(Уолшу). Вот сам с ним и разбирайся!
Кленси. С кем?..
Арлин(возвращаясь). Она имеет в виду книгу.
Кленси(Роуз). Вы задали вопрос, я вам ответил.
Роуз. Арлин, прочти, что у тебя там.
Арлин. У меня ничего нет.
Уолш. Роуз, так дело не пойдёт.
Кленси (Роуз). В общем, нельзя вырывать целые куски из контекста и –
Роуз. У Уолша всё в контексте —
Уолш(Кленси). Бывало со мной такое, бывало.
Роуз(Уолшу). Ты дашь мне самой разобраться?
Кленси(Роуз). Вы всегда так: сначала тихо, а потом вслух?
Роуз. Да. Чтобы потом фразу не переписывать.
Кленси. Уолш ни на одной странице не намекнул на возможную концовку.
Уолш. Это и называется «стилем», парнишка.
Кленси. А, может, он просто «застрял» и не знал, как писать дальше.
Уолш. Я никогда не застреваю.
Роуз. Я так работать больше не могу.
Уолш. Ну, извини.
Кленси. Извините.
Роуз. Хватит талдычить одно и то же.
Кленси. Я извинился всего один раз.
Роуз. Все вместе мы работать не можем.
Кленси. То есть мы вдвоём.
Роуз. И Уолш.
Кленси. Уолш?
Арлин. Нет-нет, не Уолш. Она имела в виду вас и себя.
Роуз. Арлин, не лезь не своё дело.
Арлин. Хорошо-хорошо, клянусь, моё дело сторона.
Роуз(Арлин). Где заметки?
Арлин. Понятия не имею.
Роуз. Думай, как следует.
Кленси. Вернёмся к книге? Вы не находите странным то, что Уолш остановился именно на этой странице?
Уолш. Нисколечко.
Роуз. Нисколечко.
Кленси. А почему?
Роуз. Он же был писателем. А когда писатель умирает, то умирает на какой-то странице.
Кленси. Смущает она меня. А что если написать свою концовку. Но сначала вернуться на несколько страниц назад?
Роуз. И насколько же?
Кленси. Сам пока не знаю.
Роуз. А в Куоге ещё писатели есть?
Уолш. Всё разваливается. Рушится на наших глазах.
Роуз(Уолшу). Ну, и чего ты ждёшь от меня?
Кленси. Вот я и говорю: а что если написать свою концовку, но сначала вернуться на несколько страниц назад?
Роуз(Кленси). У нас самого начала всё пошло вкривь и вкось. Ничего у нас не получается, вы согласны?
Уолш. Роуз, не говори так. Он нам ещё нужен.
Роуз. Не думаю.
Кленси. У меня такое чувство, что вы не со мной разговариваете.
Уолш. Не отвечай.
Роуз. Я вам отвечу, господин Кленси, хотя чувствую себя… Слушайте меня…
Уолш. Не делай этого, Роуз.
Арлин. Роуз, зря ты.
Роуз. Да заткнитесь вы, оба…
Кленси. По-моему, я уже.
Роуз(подавая знаки Уолшу). Хорошо, господин Кленси, я хочу вам представить Уолша Макларена… Не оглядывайтесь, всё равно его не увидите… Но он всё-таки здесь, вместе с нами.
Уолш. Вот чёрт.
Кленси. Ясно… По-моему, на этот счёт существует какой-то медицинский термин.
Роуз. Называется это «навязчивой идеей». Моей навязчивой идеей… Он живёт в моей голове и в моей душе. Вы понимаете, о чём я?
Кленси. Сильное переутомление?
Роуз. Я веду ночные беседы с мертвецом. Мы занимаемся не только разговорами… Иногда, по ночам, мы –
Арлин. Танцуете… Сама слышала.
Уолш. Роуз, прекрати. Ты зашла слишком далеко.
Роуз(Уолшу). Ты за ним посылал. Не я.
Кленси. По-моему, всё-таки Арлин.
Арлин. Я ему рассказывала, как добраться до нас, и всё.
Роуз. Господин Кленси, всё было ошибкой… как только вы приехали из Куагмира…
Кленси. Куога.
Роуз. Знаю, знаю. Я специально так.
Кленси. И правильно. Мы все здесь не в своей тарелке… Госпожа Стайнер, но у меня есть идея.
Роуз. Сообщите о ней господину Макларену.
Кленси. Но вы можете подумать, что я подыгрываю вам.
Роуз. Пусть вас это не волнует… я не считаю, что у вас хватит таланта закончить книгу… Да, я зашла слишком далеко… В такие вещи родную мать не посвящают. (Кленси поворачивает голову.) Не ищите её глазами. Она умерла сорок лет назад. Я хочу, чтоб вы уехали прямо сейчас.
Кленси. Подождите… Прошу вас… Я верю, что вы видите его. Верю, что слышите. Я даже вам завидую.
Классик американской драматургии Нил Саймон переносит действие пьесы «Дураки» в некий абстрактный город. Там живут и судья, и доктор, и торговка, и пастух, есть даже Князь. Только нет в этом городе учителя. Впрочем, что можно взять с тех, кому судьбой уготовано быть дураками. Видимо, и жили бы здесь по-прежнему, если бы не приехал в этот город молодой учитель, не влюбился в свою ученицу — красавицу Софью, и не решил попытаться снять проклятие трехсотлетней давности, которое и сделало всех здешних жителей дураками.
Молодожены Кори и Пол поселились в скромной комнате на пятом этаже с дырой в крыше, без лифта и отопления. Медовый месяц в разгаре, но выясняется, что Полу не по вкусу спартанские условия и эксцентричный поступки жены. Кроме всего прочего, его раздражает сосед Виктор из квартиры сверху, который пробирается в свое жилище через их спальню. А Кори этот старый ловелас нравится, и она устраивает ему знакомство со своей матерью…
События происходят в Нью-Йорке в квартире мамаши владельца рыбного ресторана, Барни Кэшмена. Мужчине уже за 40, за плечами более 20 лет, прожитых с женой. И в один прекрасный день он задумывается о смерти, о том, что прожил серую, скучную жизнь: ни разу не изменил жене, ни подрался и не ввязался ни в какую авантюру, ни впечатлений, ни приятных воспоминаний…
Это история одного писателя, Джейка, который живет в своем творческом мире и пытается найти свое место в этой жизни. Любовь, семья, творческие амбиции, мечты о славе и самореализации. Что все-таки важнее? Может ли любовь вернуть к реальной жизни или жизнь — это кино, а люди в нём актёры?
«Калифорнийская сюита» состоит из мини-пьес, события которых разворачиваются в отеле «Беверли Хиллз». Вниманию зрителей представлены три супружеские пары из Нью-Йорка, Лондона и Филадельфии, которых привели в Калифорнию различные жизненные обстоятельства. Это люди примерно одного возраста, но разных социальных кругов, профессий, национальностей. Их объединяет то, что все они находятся в весьма драматической ситуации, помогающей раскрыть не только их индивидуальности, но и характер отношений, связывающий их друг с другом.
«Билокси-Блюз» — это простая и трогательная история шестерых американских парней, призванных в армию в разгар Второй мировой и проходящих в учебке подготовку перед отправкой на европейский фронт. Многое предстоит пережить героям, попавшим под командование своенравного и жесткого сержанта Мэрвина Дж. Туми, многое придется осмыслить и со многим доведется смириться: и с невкусной кашей, и со злыми остротами сослуживцев, и — что самое печальное — с неизбежностью попасть на настоящую войну.
Очень смешная пьеса Грэма Грина (1904–1991) «По ком звонит звонок» в переводе Виктора Голышева.
В жизни каждой может возникнуть момент, когда захочется большой любви. Адриана насмотрелась фильмов и мечтает о такой любви. А Паоло, муж молодой красавицы, страдает клинической подозрительность, и решает установить слежку за своей верной подругой. Для этого он находит для этого молодого симпатичного агента. Как дальше начнут развиваться события, вполне понятно… Неделю сыщик следит за своей подопечной — жена флиртует, муж ревнует, мать жены интригует. Но беда в том, что сам сыщик еще молод и впечатлителен, поэтому вместо слежки он начинает ухаживать за своей подопечной.
Пьеса Жана Марсана «Публике смотреть воспрещается» — остроумная комедия положений, построенная на проблемах, связанных с созданием театра, подбором пьес, выбором актеров, работой режиссера, отношениями актеров между собой. Обыкновенные театральные будни…
Где-то в Англии, в небольшом портовом городе живет немолодая смешная женщина по имени Рахель. Надо заметить, что Рахель — старая дева, и вся ее семья состоит из нее и брата — холостяка Саймона, который является полной противоположностью сестре. Оба далеко не молоды, и каждый привык жить так, как ему нравится. Рахель, кажется, абсолютно счастлива в своей уютной квартирке, где каждая чашечка, каждое блюдечко, каждая салфеточка и вазочка вызывают у нее умиление. Рахель копается в любимых вещах, совершенно не считая их бездушными предметами интерьера.
В одну минуту Джордан Марч выпадает из окна, в следующую ... влюбляется в доктора скорой помощи! Казалось, ничто не встанет на пути Джордан и доктора Эми Стюарт, чтобы вместе отыскать настоящую любовь, за исключением .... банановой кожуры, психованного сталкера, лесбийской поэтессы, экстремального шеф-повара, шпионки КГБ и изобретателя секс-игрушек.
