Маршалы Наполеона - [3]

.

В июне 1782 г. Бернадот подхватил малярию — единственную «награду», заработанную им на Корсике. Получив по болезни отпуск на полгода, Жан Батист отправился к родным в По и вместо положенных шести месяцев «задержался» там… на полтора года. Ничего экстраординарного во всем этом, правда, не было. К примеру, младший лейтенант Наполионе ди Буонапарте, армейская служба которого началась в 1785 г., отпросившись в отпуск на Корсику, пробыл там более года. Затем, не раз его продлевая, он «побил рекорд» продолжительности пребывания в отпуске, установленный Бернадотом, как минимум на пару месяцев^{6}.

Жан Батист с толком использовал свободное время для пополнения своего не слишком обширного образования. Он с увлечением прочел книгу о знаменитом испанском конкистадоре Эрнане Кортесе, а также жизнеописания известных французских полководцев XVII века Фабера и Катина. Однако ни «академические занятия», ни болезнь, которую без особого успеха лечили местные эскулапы, не помешали Бернадоту стать участником дуэли. Он дрался на шпагах в лесу к западу от По с жандармским офицером по имени Кастен и ранил своего противника. Поговаривали, что причиной поединка послужила ссора из-за прекрасных глаз некой таинственной дамы. «Рейтинг» Жана Батиста среди земляков резко возрос.

После возвращения в полк, начиная с 1784 года, Бернадот нес гарнизонную службу в Гренобле, дослужившись до звания сержанта[4]. Пребывание в гарнизоне ознаменовалось рецидивом старой, плохо залеченной болезни, который был столь серьезен, что не исключал летального исхода. Святой покровитель Бернадота вновь позаботился о своем подопечном: Жан Батист выжил и на этот раз. Получив отпуск, он вновь побывал в По. Возвращаясь оттуда в Гренобль, он, конечно, не знал, что приехать еще раз на родину ему уже никогда не доведется…

Не успел Бернадот выздороветь, как опять «заболел». На сей раз причиной «болезни» вместо малярии явилась некая старая дева по имени Катерина Ламур, осчастливившая Жана Батиста вестью о том, что не сегодня-завтра ему предстоит стать отцом. Бравый сержант, однако, и не думал отпираться, признав ребенка своим еще до его рождения. Роман с мадемуазель Ламур закончился ничем. Родившийся вскоре младенец прожил лишь несколько дней.

В гренобльском гарнизоне, как и до этого на Корсике, Бернадот на хорошем счету у начальства. Во время смотра полка генерал-инспектор замечает лихого беарнца: «Если ваш адъютант, — говорит он полковнику, — так же умен, как кажется, полк вправе им гордиться». — «Могу вас уверить, — отвечает полковник, — что его внешность — это наименьшее из его достоинств»^{7}. Командир полка, в котором служит Бернадот, Луи де Мерль, маркиз д’Амбер дает ему ряд ответственных поручений: тренировать рекрутов, инструктировать новичков по фехтованию, организовывать рейды вдогонку за дезертирами… Есть некоторые основания полагать, что в бытность Жана Батиста в Гренобле он вступает в масонскую ложу. По крайней мере его единственное сохранившееся письмо к брату в По (от марта 1786 г.) подписано масонскими значками^{8}.

Здесь же, в Гренобле, Бернадоту приходится впервые сражаться с противником. Правда, полем боя становятся мостовые Гренобля, а вражеским войском — толпа раздраженных горожан. На календаре 1788 г. — последний год перед революцией. То тут, то там по всей Франции вспыхивают крестьянские бунты; в городах на улицы выходят плебеи. Десятилетиями копившееся недовольство прорывается неукротимыми вспышками народного гнева. Страсти накалены до предела, и никто не склонен идти на уступки. В один из таких дней 1788 года Бернадоту с отрядом солдат поручают навести порядок в городе. Толпа горожан в высшей степени враждебно воспринимает появление не улицах Гренобля вооруженных солдат. Какая-то женщина из толпы подскакивает к Бернадоту и отвешивает ему пощечину. Стерпеть такое оскорбление, да еще нанесенное публично, — невозможно. Бернадот приказывает открыть огонь. В ответ на выстрелы на солдат обрушивается град камней. Мостовые Гренобля окрашиваются кровью…^{9}

В мае 1789 г. полк Бернадота был переведен из Гренобля в Марсель. Здесь волею судеб Жан Батист свел знакомство с семьей зажиточного купца по фамилии Клари[5]. В доме Франсуа Клари Бернадот, в то время адъютант полковника д’Амбера, снимал скромную комнату. Конечно, тогда вряд ли кто, в том числе и сам Бернадот, мог предположить, что постоялец г-на Клари станет членом его семьи, а его дочь, шаловливая 12-летняя Дезире, — супругой Жана Батиста… Все это произойдет еще очень не скоро.

А тогда, весной — летом 1789 г., Марсель, как и вся Франция, жил тем, что происходило в Париже, — революцией. Начавшись в столице созывом Генеральных Штатов[6] (в мае 1789 г.), она вскоре докатилась и до провинции. В выраставших как грибы после дождя политических клубах Марселя громко раздавались голоса, требовавшие вывести из города регулярные войска, перепоручив его охрану отрядам национальной гвардии[7].

В такой ситуации почти неизбежным становится конфликт между линейными войсками, точнее, офицерским корпусом старой армии и руководством национальной гвардии. То, что возврат к «старому порядку» невозможен, поняли далеко не все и далеко не сразу. Когда маркиз д’Амбер, поссорившись с национальными гвардейцами, пригрозил им поркой, он сам чуть было не угодил на фонарь