Осколки. Краткие заметки о жизни и кино

Осколки. Краткие заметки о жизни и кино

Начиная с довоенного детства и до наших дней — краткие зарисовки о жизни и творчестве кинорежиссера-постановщика Сергея Тарасова. Фрагменты воспоминаний — как осколки зеркала, в котором отразилась большая жизнь.

Жанры: Биографии и мемуары, Кино
Серии: -
Всего страниц: 39
ISBN: 978-6-0002072-6-7
Год издания: 2018
Формат: Полный

Осколки. Краткие заметки о жизни и кино читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

ТАРАСОВ СЕРГЕЙ СЕРГЕЕВИЧ

РЕЖИССЕР-ПОСТАНОВЩИК ВЫСШЕЙ КАТЕГОРИИ КИНОКОНЦЕРНА «МОСФИЛЬМ». КИНОДРАМАТУРГ, ЗАСЛУЖЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ ИСКУССТВ РСФСР. ЧЛЕН СОЮЗА КИНЕМАТОГРАФИСТОВ С 1963 Г. И СОЮЗА ЖУРНАЛИСТОВ — С 1962 Г. ЗАКОНЧИЛ ВГИК — ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И СЦЕНАРНЫЙ ФАКУЛЬТЕТЫ И ВЫСШИЕ КУРСЫ КИНОРЕЖИССЕРОВ.

По результатам проката (как в СССР, так и за рубежом) многие фильмы в соответствующие годы входили в первую тройку самых кассовых фильмов отечественного кинематографа.


АВТОР СЦЕНАРИЯ:

ВЕРТИКАЛЬ. ДЕНЬ АНГЕЛА. ПОСЛЕДНИЙ ФОРТ. НА ЯСНЫЙ ОГОНЬ. СТРЕЛЫ РОБИН ГУДА.

РИЧАРД ЛЬВИНОЕ СЕРДЦЕ. ЧЕРНАЯ СТРЕЛА. ПРИКЛЮЧЕНИЯ КВЕНТИНА ДОРВАРДА, СТРЕЛКА КОРОЛЕВСКОЙ ГВАРДИИ. РЫЦАРСКИЙ ЗАМОК. ЦЕНА СОКРОВИЩ.

КНЯЗЬ ЮРИЙ ДОЛГОРУКИЙ. И Я ТАМ БЫЛ и другие…


РЕЖИССЕР-ПОСТАНОВЩИК:



Своим генеалогическим древом я никогда не интересовался. Правда, слышал однажды разговор родителей, из которого понял, что мой дед по отцовской лини был офицером одного из полков Императорской гвардии. И так уж случилось, что он влюбился в молодую игуменью монастыря в Пермской губернии. Их роман закончился тем, что Павел Сергеевич (так звали моего деда) похитил свою любимую из монастыря, и они сбежали в Сибирь.

Там, в Новониколаевске (теперь это Новосибирск) они начали свою семейную жизнь, там родились их дети — дочь Анна и сын Сергей. До революции, слава Богу, дед с бабушкой не дожили. Анна к 1917 году была уже взрослой барышней и вышла замуж за инженера. Жили они в Барнауле, тихо и безбедно. А у брата ее Сергея (моего отца) жизнь сложилась совсем иначе. После смерти родителей его взял на воспитание друг отца, отставной офицер.

Но «ветер революции» подхватил парнишку, и Сергей Павлович Тарасов в 14 лет сел на коня и с отрядом красноармейцев гонялся за бандой генерала Бахича по всему Алтаю. Потом он поступил в Томское пехотное училище. Затем его направили на учебу в Петроград, с переводом в Москву…

Здесь он и встретил Дину Григорьевну Вишнякову, свою будущую супругу. Ее отцом был Григорий Иванович Вишняков, служивший управляющим в каком-то имении в Тверской губернии. Имение революционные крестьяне сожгли, церковь разрушили, и мой дед уехал в Москву. Рано овдовев, он и сам вскоре ушел в мир иной, оставив после себя взрослых сыновей Василия и Леонида (оба в Первую мировую войну стали полными Георгиевскими кавалерами), и дочерей Анну и Дину…

Моя мама, Дина Григорьевна, дожив до 92 лет, однажды разоткровенничалась и рассказала мне, что не очень хотела выходить замуж за моего отца и дважды отказывала ему. Они действительно были очень разные: отец — заводной и компанейский, а мама — тихая, домашняя… Она работала в библиотеке, где и встретила бравого лейтенанта Сергея Тарасова, слушателя Военной академии им. Фрунзе. Моя мама прожила с отцом, как я понял, не очень счастливую жизнь — с постоянными скитаниями по военным городкам и неустроенным бытом.

Мой старший брат Константин родился в Москве, а я, как и отец, в Новосибирске — 11 декабря 1933 года…

Мое первое воспоминание из детства — украинский городок Белая Церковь. Мы с братом катаемся на двухместном педальном автомобильчике вокруг какого-то пруда. Запомнился на всю жизнь запах горячей резины — это около нас остановилось казавшееся огромным колесо автомашины. На ней отец привез нашу двоюродную сестру Валю. Она отдыхала у нас, приехав на школьные каникулы из Москвы…

• • •

Перед началом Великой Отечественной войны командный состав Киевского Округа был почти полностью арестован и репрессирован. Отцу повезло — он поступил в Академию Генштаба, и мы осенью 1940 года оказались в Москве.

Как и все слушатели Академии, отец получил две комнаты в общежитии в Хользуновом переулке. Там, в коридорах, можно было встретить будущих героев Отечественной войны, генералов и маршалов.

Брат Костя ходил в школу, в первый класс, и компании у меня не было, потому что остальное детское население нашей «общаги» состояло из девочек.

Рядом, на Пироговке, было много медицинских учреждений, и девочки любили заглядывать в их окна. Увидев что-то для них интересное, они собирались в кружок и, хихикая, обсуждали это…

Для развлечений был еще Сад имени Мандельштама (названный так не в честь поэта, а в честь какого-то большевика). Здесь они прыгали через скакалки, играли презираемые мной «классики». А я, семилетний пацан, просто слонялся по Саду. Главным украшением Сада был слон, сделанный из фанеры и досок и покрашенный серой краской. У слона был короткий хобот, через который можно было увидеть часть сада — если, конечно, забраться внутрь слона. Для этого в боку слона была дверца с лесенкой.

В мае 1941 года мы переехали к маминым родственникам в дачный поселок на станции Правда. Там с маминой сестрой Аней жили ее дочери Нина и Валя, и брат Леонид с сыном Евгением. А второй его сын, Борис, был уже летчиком и находился в части. Его я так никогда и не увидел…

• • •

Здесь я позволю себе хронологическое отступление. Летом 1984 года я снимал фильм «Черная стрела» на острове Саарема, в Эстонии. В поисках нужной натуры я со своей группой прошел через весь остров. В самом западном его конце я нашел большое ровное плато, заросшее низким кустарником. Вокруг не было никаких строений. Местный рыбак, который помогал нам, сказал, что на этом месте во время войны был советский аэродром. Именно отсюда в июне 1941 года в свой последний полет отправился бомбардировщик Бориса Вишнякова. Он летел бомбить Берлин. Его самолет сумел прорваться через противовоздушную оборону Берлина и сбросить все бомбы на столицу фашистской Германии. Но вернуться к своим ему не удалось. Он был сбит над уже захваченной немцами территорией Украины…


Рекомендуем почитать
Адептус Астартес: Омнибус. Том II

Имя им — Адептус Астартес.Они — избранные воины Императора Человечества. Воплощение Его воли и гнева. Каждый из них способен сразиться с десятикратно превосходящим врагом и победить. Каждый космодесантник — идеальная машина войны, созданная с одной целью — бороться с врагами человечества среди полных огня и смерти полей сражений 41-го тысячелетия.Космодесантник — воплощение надежды человечества в охваченной войной галактике. Они воины духа и меча, и каждый из них, вступая в сражение, помнит о преданности Императору и Империуму.Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.


Группа крови. Война сапфиров

Миром правит раса сапфиров. Порядки изменились. Теперь от группы крови зависят мечты, любовь, выбор профессии и вся дальнейшая жизнь. Что произойдет, если вдруг окажется, что твоя кровь отличается от установленных критериев и групп?Эта история – о девушке, ставшей жертвой интриг двух сапфиров, которые между собой делят власть… а теперь и любовь.


Бальтазар. Специалист по безопасности

Считается, что ученика великого мага ждёт лёгкая и шикарная жизнь: власть, деньги, слава… Чёрта с два. Это я вам авторитетно заявляю, как ученик Мерлина. Две тысячи лет в безвоздушном пространстве, вредная донельзя демоница в роли фамильяра, и необходимость выживать в совершенно чуждом обществе далёкого будущего. Одно хорошо: не так уж и сложно выдать качественный артефакт за камеру безопасности последней модели. Кстати и пиво в будущем весьма недурственное. А идея доставки пива и еды на дом – абсолютно гениальна.


За порогом Победы

Как это ни парадоксально, но наиболее победоносный период Великой Отечественной войны — 1943 — 1945 гг. — стал наиболее мифологизированным. Более того, в отличие от мифов, относящихся к начальному этапу войны, всевозможные «сказки» миротворцев о событиях 1943 — 1945 гг. имеют еще и конъюнктурную подоплеку, позволяющую нечестным на руку историкам подверстывать их муссирование под текущую политическую конъюнктуру современности.Все это требует соответствующих историческим реалиям разъяснений, которые читатели найдут на страницах пятого тома нового пятитомного проекта историка А. Б. Мартиросяна «200 мифов о Великой Отечественной».


Гиммлер. Инквизитор в пенсне

На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.


Сплетение судеб, лет, событий

В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.


Мать Мария

Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.


Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией

Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.


Герой советского времени: история рабочего

«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.


Тот век серебряный, те женщины стальные…

Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.