Марк Болан - [23]

Мелки поступки

Детей человека.

Их зрение затуманено

От начала веков.

Они потеряны, как лев

В каньонах дыма.

Девочка, я не шучу.

— Monolit

Он был личностью двадцать четыре часа в сутки. И от этого никуда было не деться.

Марк Болан в интервью Яну Айлсу, Рекорд Миррор: Недавно я расстался с женой. Это меня не слишком обеспокоило. Я хочу сказать, что разве я похож на человека с разбитым сердцем?

Джун Болан: Это ещё один случай, когда он коснулся чей–то жизни.

Марк Болан в интервью Яну Айлсу, Рекорд Миррор: Мы просто расстались. Мы больше просто не могли оставаться вместе.

Джун Болан: Я не знаю, что такое хорошие мужья. Я знала только Марка.

Марк Болан в интервью Яну Айлсу, Рекорд Миррор: Большинство времени я отсутствовал. Думаю, что быть женой звезды рок–н–ролла очень трудно, потому что приходится жить в чьей–то тени, а я к тому же ещё и сумасшедший, как и все люди искусства.

Я мог бы любить тебя, как планету.

Я мог бы приковать твоё сердце к звезде.

Но нет в этом смысла.

Радуйся жизни.

Надеюсь — она будет долгой.

— Life’s А Gas

Джун Болан: В конце концов я почувствовала, что больше ничего не могу ему дать. Я была выжата. Я была использована до конца.

Мик О’Холлорэн: Я никогда и представить себе не мог, что они с Джун расстанутся. Казалось, что они так влюблены друг в друга.

Марк Болан в интервью Дэвиду Хэнкоку, Нешнл Рок Стар, октябрь 1976: Мы поженились только потому, что тогда это было забавно. Теперь это кажется глупостью. Случилось так, что она меня бросила, и мы расстались.

Джун Болан в интервью Данае Брук, Ивнинг Ньюс: Понимаете, это был его третий роман. Он не умел пойти и завести маленькую интрижку. Ему обязательно нужно было влюбляться. До этого я дважды прошла через всё это: один раз это была художница, другой — певица, и все признаки были налицо.

Мик О’Холлорен: Я не мог себе представить, что это произойдёт. Думаю, что тогда начались плохие предзнаменования: что ни происходило бы, происходило что–то нехорошее.

Джун Болан в интервью Данае Брук, Ивнинг Ньюс: Я знала, каким он становился, когда влюблялся, потому что всё бывало так, как когда–то у нас. Когда я узнала о Глории, я не могла этого вынести опять. Это было слишком больно.

Марк Болан в интервью Дэвиду Хэнкоку: Три года — достаточное время, чтобы устать от человека. В настоящее время [октябрь 1976]. Глория не хочет вступать в брак, не хочу и я. Все эти старые штучки насчёт женитьбы ради ребёнка — чушь собачья.

Адриан: Однажды Глория подвезла меня из Бирмингема в Лондон. Это было после концерта. Она крепко привела его в порядок.

Глория Джонс: Я не определяю Марка в музыкальном плане, я появилась в жизни Марка, чтобы дать ему то, чего раньше у него не было.

Б. П. Фоллон: По–своему, она ближе Марку, хотя Джун была ему тоже близка, но по иному, в сумасшедшем смысле. Глория также очень сильна, но иначе, чем Джун.

Марк Болан в интервью Дэвиду Хэнкоку: Глядя в прошлое, я слишком легко отнёсся к браку с Джун. Тогда я не был свободен в своих решениях. Я работал, как ломовая лошадь, я постоянно гастролировал.

Мик О’Холлорен: На меня обрушилась масса напрягов.

Марк Болан в интервью Дэвиду Хэнкоку: К счастью, впоследствии у нас появляется выбор, в том числе и партнёров. На самом деле всё обошлось без сцен; без битья посуды.

Тони Висконти: Сейчас, после всех этих лет, я считаю, что с той поры начался полный спад. После Truck Off я с ним распрощался.

И я со своей головой

Прячусь под балдахином кровати,

И моё тело высасывается твоими глазами.

И меня трясёт и лихорадит,

И я начинаю доставлять пользу,

И после этого я сокращаюсь в размерах.

— Junicer Suction

Стив Кюри: Среди близких ему людей был один человек, который принёс ему много вреда. Он создал Марка, которого мы все ненавидели. Он превратил Марка в машину. Он вбил Марку в голову, что он величайший в мире.

Тони Висконти: Во всех отношениях он терпел некоторые неудачи. Это происходило потому, что он взял на себя весь менеджмент и всю ответственность, чего делать ему было не нужно. Его к этому никто не вынуждал. Досадно. Жаль.

Глория Джонс: Он сам создал свою карьеру.

Эрик Холл: Он всё взял в свои руки. То есть, если он хотел поехать на гастроли, он садился и сам вёл переговоры с агентом: об оплате, о процентах, обо всём на свете. Не то, чтобы он кому–то не доверял, просто ему нравился бизнес. И он обо всём ужасно беспокоился. Но именно это и делало его профессионалом.

Мик О’Холлорэн: Чего я никогда не понимал, так это того, зачем он всем этим занимался, потому что он мог бы этого и не делать; он вообще мог ни о чём не беспокоиться. Раньше он никогда не заботился о деньгах, и вдруг он превратился в нового д-ра Джеккила, или можно сказать, что в него вселился мистер Хайд.

Стив Кюри: Я не получал процентов с пластинок. Я получал свою ставку и дополнительный процент с каждой игры. Набиралось не слишком много.

Тони Висконти: До Get It On у Марка был контракт с Дэвидом Платцем. В то время я получал то, что считается для продюсера нормальными процентами. Со мной был заключён контракт на средние 2% то есть эти 2% шли от стоимости каждой проданной пластинки. Дэвид Платц по договору выплачивал мне мой гонорар — 25 фунтов в неделю, но когда у нас появились успешные сорокапятки, он уже не должен был выплачивать мне гонорар.