Марахси - [68]

— Неужели Шепарду нечего предложить нищему ребенку?

— Это кто угодно, только не ребенок, — засмеялся Хиотис. — Не смотрите на него сквозь призму возраста и внешности, большая ошибка. Если Эйб акула, то это сирена Мумбаев. Безжалостная и хладнокровная.

— Есть еще что-то, о чем вы нам забыли рассказать? — в наступившей тишине вопрос Саммю прозвучал резко и почти обвиняюще.

— Я сказал все, что знал, — ответил тот. — Была, впрочем, версия, что он слышит намного больше, чем стандартный человеческий диапазон, но проверить это возможным не представилось.

— Мы разговаривали при нем о школе дрифта, — вдруг вспомнил Ромул. — Он сидел у меня в кабинете и все слышал, когда рисовал заявление и подписывал контракт на бои. Наверняка слил это дрифтеру в зале, и тогда Шепард точно знал, зачем нам кредит, и что при наличии на нашей территории его чипа мы вполне могли бы эту тему поднять. Поэтому и главный калибр.

— Он написал вам заявление? — вдруг проявил интерес к теме Хиотис. — Оно сейчас здесь, у вас? Можно взглянуть?

Ромул поднялся, подошел к сейфу, повозился со сложной дверцей, открыл ее и замер. Хиотис подошел и заглянул в оранжевое нутро сейфа, потом посмотрел на Ромула. Шея у того приобрела такой цвет, что Бык всерьез испугался, что придется бежать за врачом.

— Сейф, как я понимаю, вы тоже открывали при нем? — насмешливо уточнил Хиотис.

— Да, — сдавленно ответил Ромул.

— Никогда не верьте мумбайцам и не поворачивайтесь к ним спиной, — похлопал его по плечу тот. — К Улиссу — особенно.

— Все контракты, все заявления… — судя по звукам, Ромул был близок к истерике. — Как он это сделал, сукин сын? Когда?

— Вы же разрешили ему гулять по подземельям, — Саммю тоже встал рядом перед квадратом пустоты. — В ваш кабинет можно попасть не только снизу вверх, но и сверху вниз. У вас тоже есть отверстия войлочного червя.

Он кивком головы указал на дыру, находившуюся в стене под потолком. Бык прикинул, что если ход не вертикальный, а идет под наклоном, то войти и выйти в кабинет можно довольно просто, прямо под ним стоит шкаф. А сброшенные в старую шахту документы никто никогда не найдет.

— На фоне всего остального мелочь, — успокоил его Хиотис. — Но если вдруг кого-то заинтересует, на каком основании вы удерживаете своих кассинов под замком, я помочь вам не смогу, имейте в виду. По крайней мере до тех пор, пока вы не восстановите архив документов. И насчет Улисса… Его трудовой договор с «Кассиновой» было бы очень неплохо иметь собственноручный, раз уж он у нас теперь краеугольный камень будущего благосостояния. А то как бы тут не появился его внезапный законный опекун со свидетельством о рождении и обвинением в киднеппинге.

— Я его убью, — прошептал Ромул. — И тоже медленно.

— Кстати, об убийстве, — вдруг подозрительно обернулся Саммю к Хиотису. — Откуда Эйб узнал, что Улисс на Марахси? Это как-то связано с той записью, которую вы у меня попросили? Вы переслали ему информацию за нашей спиной?

Хиотис и бровью не повел на такое прямое обвинение.

— У Эйба свои источники информации. Он не единственный, кому нужна голова Улисса. Есть еще кое-кто, кто хорошо заплатит за информацию о его местонахождении. Более чем хорошо.

— Кто? — Ромул сфокусировался на слове «заплатит», которое на секунду отвлекло его от переживаний по поводу сейфа. — Кто это?

Хиотис тихонько засмеялся, заложив руки в карманы.

— Пенелопа, — абсолютно серьезно ответил он.

Глава 23. Richard of York gave Battle in vain…

Бои нон-стоп вызвали огромный прилив зрителей в Колизей и огромное же оживление. Яблоку упасть действительно было негде, оно застряло бы на уровне человеческих плеч, сомкнутых так тесно, что даже махать флажками посетителям было затруднительно. Зато глоток своих они не жалели, некоторые даже сцеплялись локтями, как футбольные болельщики, чтобы образовать линию обороны от давящих в спину соседей, жаждущих выжить их с места.

Мокрый от только что проведенного боя ведущий, сменивший на этом посту Язмина, ввалился в комментаторскую, жадными глотками опустошил графин с водой, вылил остатки себе на шею и снова убежал, чтобы подняться над беснующимся залом, как практикующий чудотворец.

Ромул вызвал с балкона Шамана, тот появился и открыл было рот, но Ромул шикнул на него и велел говорить тише, оглянувшись на кассинов у стены.

— Что у тебя?

— Пока ничего, — признался Шаман. — В такой давке найти его нереально. Разве что случайно. Но если засечем, я подам его изображение на все экраны, какие у нас есть, чтобы ваши люди легче сориентировались с местом. Остальное на вашей совести.

— Когда бой Старухи?

— Через два поединка, это где-то еще минут двадцать.

— Она готова к нему?

— Лучше узнать у врача, он в кабинете Саммю. Старуха тоже там.

Все головы непроизвольно повернулись в сторону стеклянной ленты, но там не наблюдалось никакого движения. Ромул прошел туда уверенным размашистым шагом, который вернулся к нему после разговора с Хиотисом, как и деловое настроение. Бык и Саммю последовали за ним. Хиотис тоже из любопытства остановился в дверях.

Бык отметил, что с лазарета Старуха не сильно изменилась, осталась такой же бледной и почти прозрачной без своей косметики. Кучи войлочных тряпок на ней сейчас не было, жилетка была накинута просто на нижнюю рубашку без рукавов, открывавшую исколотые вены на сгибах худых рук. Врач выпрямился от дивана с пустым шприцем, с досадой бросил его и остатки ампулы в ведро.