Маленькая кондитерская в Бруклине - [65]
Марти почти отдышался.
– Серьезная непруха! – выдохнул он, и его благоговение продержалось еще несколько минут, пока он засыпал Софи вопросами – к большому и безмолвному удивлению Тодда.
Наконец на игровом фронте Марти выдохся.
– Пойдем кататься на доске?
– Конечно, – сказал Тодд. – Умираю хочу на пляж.
Глава 18
Когда они втроем вскарабкались на дюну, Софи остановилась и посмотрела на бесконечную полосу пляжа насколько хватало глаз: коса желтого песка контрастировала с голубым.
Тодд с доской для серфинга под мышкой, с сумкой, нагруженной пляжными полотенцами, обернулся и посмотрел на нее с ухмылкой, мол, «что я тебе говорил?».
– Чудесно, правда?
– Невероятно.
Ветер бросал волосы ей в лицо, пока она всматривалась в бескрайний океанский простор. Мысль о том, что между ними и Португалией одна вода, отрезвляла. А еще очень удобно отвлекала от загорелых мускулистых ног Тодда, покрытых темными волосами. Он вообще когда-нибудь выглядит непривлекательно? Даже суперповседневный в ярких узорчатых шортах и выцветшей футболке Timberland, с растрепанными ветром волосами, он все равно выглядел как модель из рекламы снаряжения для серфинга.
Завидев воду, Марти с криком бросился вниз по дюне, его ноги взбивали песок, который завихрялся за ним как за Роудраннером из «Луни Тьюнз».
А Софи казалось, что светлый мелкий песок сродни прохладным волнам, в которые она погружалась по щиколотку, морщась от покалывания случайных сосновых иголок и веточек. Идти было тяжело, особенно с сумкой-холодильником в руке, которая была словно нагружена камнями.
– Давай же!
Тодд схватил Софи за руку и потащил вниз по дюне, и они вместе побрели к воде.
Марти уже забежал в кромку прибоя, до них доносились его неразборчивые радостные крики, он размахивал долговязыми конечностями, как безумное пугало, пока тащил за собой свою доску.
Они разбили лагерь под череду криков Марти, который упрекал их за медлительность, ведь он сам уже бросился в воду.
– Это ведь Атлантический океан, да? – с сомнением спросила Софи.
Тодд кивнул.
– Разве там не холодно?
– Только первые несколько минут, но Марти у нас как рыба. Кажется, он холода никогда не чувствует. – Он расстелил полотенца. – Спасибо, что поиграла с ним… это было… хорошо. Ему становится немного одиноко здесь все лето в окружении взрослых. Дети друзей родителей – сплошь наши с тобой ровесники.
– Да не проблема. И кто же не рад, когда ему поклоняются? – поддразнила Софи.
– Да, ты определенно стала хитом.
– Ну, в данном случае речь определенно о знакомствах.
Тодд оторвался от разглаживания одного из полотенец на песке.
– Нет, Софи. Ты была добра, как всегда. Бьюсь об заклад, что ты согласилась бы играть, даже будь у тебя два больших пальца на левой руке, когда поняла, как важно для него время, которое он проводит со мной.
Софи пожала плечами.
– Он явно обожает своего старшего брата.
Тодд скривился и посмотрел туда, где Марти уже кувыркался в волнах.
– Он хороший парень. Жаль, что я не могу сделать больше, чтобы… мне жаль, что он застрял здесь.
Сквозь шум моря они слышали, как Марти зовет Тодда в воду. Тот заколебался, одной рукой уже теребя свою футболку.
– Давай же. – Она посмотрела на его доску. – Думаю, серфинг я оставлю экспертам. Проведи… – она сглотнула и завозилась со своими вещами, вытаскивая из сумки книгу и крем от загара, а Тодд одним плавным движением стянул через голову футболку, – …немного времени с Марти. Мне тут вполне отлично. На полотенце. Я вообще люблю смотреть за людьми. – Она решительно поправила темные очки на носу. «Боже, как же жарко!» Во рту у нее пересохло. – Да. Иди. Я в порядке. Пожалуйста, иди. – «Вот-вот, уходи и свое сексуальное тело с собой забери».
Быстро помахав рукой (не скользнула ли у него по губам легкая усмешка? О, пожалуйста, нет!), Тодд побежал прочь, а Софи глубоко вздохнула. Честно. Возьми себя в руки, женщина. Она безмозглая, как девчонка-подросток. Да, он очень красив, да, есть на что посмотреть. Смотреть, но не трогать. Ее разбушевавшиеся гормоны нуждались в напоминании о том, кто здесь главный, но даже когда она пыталась напомнить себе, что он ее друг, как он постарался объяснить сегодня утром в Джонс-Бич, ее воображение перешло к мечтам, каково было бы касаться этой гладкой кожи вокруг его талии, к тому, каково было бы прижиматься к очень – о да! – мужественной груди.
Рассердившись на себя, девушка открыла сумку-холодильник, достала бутылку воды и сделала большой глоток. Хватит! Она намерена отдохнуть. Насладиться ощущением отпуска. Так давно ей не выпадало времени, когда не надо ничего делать, только сидеть на солнышке с книгой и наслаждаться атмосферой. А еще было очень интересно наблюдать, как Марти и Тодд бороздят волны, дразня и смеясь друг над другом, и как к ним присоединилась группа других молодых людей, которые все выглядели очень похожими в своих шортах, свисающих с худых, долговязых торсов.
На пляже было не слишком людно, но тут было много интересных людей, за которыми можно было наблюдать из-под солнечных очков. Внизу, где волны выбегали из воды и лизали песок, женщина, похожая на Сару Джессику Паркер, шла рука об руку с красивым мужчиной… о боже, это был Мэтью Бродерик.
Романтическая история для поклонников Изабелль Брум, Элизабет Гилберт и Хелен Рольф. Нина самая младшая в семье, поэтому каждый считает своим долгом дать ей совет и спасти от всех неприятностей в мире. Но девушке пора расправить крылья. У нее появляется уникальная возможность осуществить свою мечту: Себастьян, лучший друг ее брата, ищет помощницу, чтобы открыть кондитерскую в Париже. Вот только Нина когда-то была влюблена в Себастьяна. Смогут ли они работать вместе? Девушка решает рискнуть и собирает чемодан. Мы забронировали вам столик с видом на Эйфелеву башню.
Вы когда-нибудь испытывали чувство благодарности к городу за то, что будто родились заново? Отпустили все обиды, посмеялись над неудачами и нашли себя? Кейт Синклер, молодая журналистка из Лондона, никогда не нуждалась в такой перезагрузке, но у судьбы свои планы. Копенгаген становится важным местом для Кейт. Любовь переворачивает ее жизнь с ног на голову, и ей остается только довериться этому чувству, впустить в себя тепло, помахать прошлому рукой и поблагодарить Копенгаген за настоящее.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.
Ева живет в Лондоне. Она разрабатывает дизайн обложек, работая из дома в уютной пижаме. Тихий и спокойный образ жизни вполне устраивает Еву, и она не спешит исследовать мир, пока, разбирая вещи после смерти матери, не обнаруживает список желаний, которые та не успела осуществить. Ева решает вооружиться деньгами, которые ей завещала мама, и отправляется в кругосветное путешествие. Она нанимает симпатичного гида Тора, отношения с которым первое время не ладятся. Париж, Амстердам, Венеция. По мере того как меняются города, напряжение между героями становится все сильнее, а симпатия – очевиднее. Добрый, остроумный, веселый Тор.
Уиллоу Маккей нужен глоток свежего воздуха, ведь после разрыва с парнем жизнь продолжается! Уиллоу откликается на объявление о продаже дома. Место чудное: живописная деревенька на берегу моря. Но что видит Уиллоу, когда приезжает по адресу, указанному в объявлении? Ветхие коттеджные дома и безлюдные улицы. Правда, разочарование компенсируется приятным знакомством с местным управляющим. Вместе с Эндрю они украшают фасады домов, рисуют цветочный орнамент на дверях и пытаются возродить деревеньку. Солнце, море, ветер в лицо.
Софи прилетает в Прагу, чтобы пройтись по памятным местам, – ведь здесь она познакомилась с Робином. Это была любовь с первого взгляда. Год назад они приехали сюда вдвоем, чтобы загадать желание о скором выздоровлении Робина. Они так хотели, чтобы город услышал их и помог. Меган решает, что после неудачного романа ей срочно нужна перезагрузка. Вместе с другом Олли они планируют собрать фотоматериал о Праге, ведь Меган готовится открыть выставку своих работ в родном Лондоне. Хоуп всю жизнь посвятила мужу, дочери и домашним хлопотам и вдруг осознала, что никогда не жила для себя.