Маленькая кондитерская в Бруклине - [62]

Тодд бросил на Софи встревоженный взгляд, но она промолчала.

– Может, мне следовало предупредить тебя, – сказал он.

– Может, и следовало. Но все в порядке, я знаю, какие столовые приборы в каком случае использовать и как обращаться к дворецкому.

Тодд облегченно рассмеялся и похлопал ее по коленке.

– Я знал, что могу рассчитывать на тебя, англичанка. Тебе все нипочем.

Тодд припарковался рядом с кабриолетом «порше», верх которого был опущен, и Софи тут же вспомнила, как впервые увидела его машину.

– Ты же не собираешься оставить свою колымагу здесь? – спросила Софи, и в ее глазах блеснул смех.

– А почему бы и нет?

– Ты сам знаешь, почему нет. – Она укоризненно посмотрела на его раздраженную хмурую мину. – Ты же выше этого.

– Да неужели?

– Да. И тебе уже не шесть лет. Припаркуй ее вместе с остальными машинами. Полагаю, что где-то есть огромный гараж.

– Ух ты, мне нравится чопорность школьной училки.

Но Софи просто посмотрела на него сурово поверх солнечных очков и подождала, пока он с удрученным раздражением включит зажигание и загонит машину за дом, – там действительно оказался навес, под которым теснились несколько дорогущих лимузинов.

Они уже направились к двери в дом, как Тодд внезапно схватил ее за запястье и переплел свои пальцы с ее, заставляя остановиться.

– Обещай, что не будешь осуждать меня после того, как с ними познакомишься. – От этого глухого голоса и настойчивого тона у нее защемило сердце. Хотя он был в темных очках, по выражению его лица она поняла, что он выглядит несчастным и неуверенным. Вокруг него словно бы сгустилась настороженная тишина, как будто Тодд боялся, что она сбежит.

Вспомнив его прежний легкий дружеский поцелуй, она потянулась и нежно поцеловала его в щеку.

– Обещаю.

Его губы расслабились, и, быстро сжав ее пальцы, он отпустил руку.

– Тогда прямо в бой. И пусть начнутся игры.

С сумками в руках они прошли по короткому коридору, который выходил в изящный, просторный холл. Отсюда наверх вела красивая темная лестница с широкими ступенями, со вкусом застеленная узким кремовым ковром, закрепленным блестящими латунными прутьями. Полированные деревянные перила сияли глянцево-каштановым, и при виде их Софи улыбнулась. Как раз такие перила и манят маленьких мальчиков по ним кататься.

– Что? – спросил Тодд.

– Ничего, – сказала Софи с самым невинным видом. – Интересно, ты когда-нибудь по ним катался? – Она кивнула на до блеска отполированное дерево.

– Раз или два… когда никто не видел.

Они обменялись заговорщическими улыбками, когда он остановился у подножия лестницы, положив руку на резной конец перил.

Глава 17

– Тодди, малыш! – Загорелая, худощавая блондинка, закутанная в ошеломляющий ярко-синий саронг, идеально подчеркивающей ее загар и золото волос, появилась в тот момент, когда Тодд провел Софи в просторную комнату, которую назвал «утренней столовой». Положив руки ему на плечи, она расцеловала его в обе щеки с громким «чмок-чмок». Рядом с Тоддом она казалась странно знакомой. Родственница? Тетя? Еще одна кузина? Он не упоминал о старшей сестре. Это похожее на модель создание никак не могло быть его матерью.

– Когда ты приехал, дорогой? – На лице женщины читалось неподдельное недоумение. – Бретт забрал тебя из аэропорта?

– Мы приехали на машине. Выехали очень рано. Прибыли с полчаса назад. – Чопорная манера Тодда и несвойственная ему холодность заставили Софи напрячься.

– На машине! – Блондинка закатила глаза, как будто ничего более странного в жизни не слышала. – В такое время года. Вы, наверное, выехали ни свет ни заря. – Она изящно содрогнулась. – Ну, только не говори об этом отцу, иначе разговорам конца не будет, – сказала она, поджав губы, на которые Софи вот уже минуту изо всех сил старалась не пялиться. В них было что-то не совсем правильное, но она не могла точно определить, что именно. Как будто они принадлежали другому человеку.

Блондинка заметно встряхнулась, как будто внезапно заметила Софи, стоящую позади Тодда.

– А это кто? – спросила она, став вдруг воплощением лукавства и обаяния.

Отступив в сторону, Тодд попытался успокоить Софи, приобняв ее за плечи.

– Мама, это моя подруга Софи. Софи, это моя мама, Селин.

– Мама! – От неподдельного удивления Софи открыла рот и вытаращила глаза. Эта потрясающая женщина с изумительной фигурой, в небрежно завязанном саронге поверх бикини, с солнечными очками Jackie O, примостившимися на ее белокурых волосах, была совсем не похожа на матрону в духе Нэнси Рейган, которую нарисовало ей воображение. – Нет! Вы выглядите слишком молодо! Боже мой, я думала, вы кузина или что-то в этом роде. Не можете же вы…

С ослепительной улыбкой мать Тодда повернулась к ней.

– А вот ты вполне можешь стать моей новой лучшей подругой. Ты говоришь такие очаровательные комплименты. И ты англичанка. Какой чудный акцент! Откуда ты?

– Из Лондона.

– Обожаю Лондон. Мы всегда останавливаемся в «Савое». Знаешь «Савой»?

Софи ошеломленно кивнула, недоумевая, что означает это «Знаешь «Савой», – в смысле ты там останавливалась или ты о нем слышала?

– Старомодный, но такой английский. Изумительно. Отец Тодда вечно хочет поселиться в «Марриотт», потому что он старый друг Билла. Билла Марриотта. – Она сделала паузу, чтобы перевести дух, а потом добавила: – И ты подруга Тодда? – Приподняв бровь и знойно понизив голос, она словно намекала на тысячу других вопросов.