Мальчик, который залез в Луну - [7]
— То-то, — кивнул Бенджи. — Вот и я думал, думаю и буду думать только так. Но за мной пришли. За мной, за юнцом, который до двадцати лет жил с пакетом на голове. Пришли и предложили снять пакет, сбрить бороду, постричься налысо и пообещали, что я стану крутым, что у меня сразу начнётся захватывающая жизнь. Я такой: «А чё? Прикольно. Мне такого как раз не хватает». Почему я им поверил? Всё просто, парень. Я не знал ничего лучше! А ты? Ты знаешь что-нибудь лучше?
— Лучше, чем что? — спросил Пол.
— Не тупи! Лучше, чем идти на войну! — сказал Бенджи.
Пол был озадачен. Он никогда прежде об этом не думал, но ведь всё, буквально всё лучше, чем идти на войну!
— Ууууеее! — простонал Бенджи.
— Ну же! — перевела Молли.
— Ыыы!
— Говори!
— Сосиски. — Пол отважился поднять глаза на Бенджи, и это оказалось не так уж страшно. — Есть сосиски гораздо лучше, чем идти на войну.
— Блестящий ответ! — Бенджи посмотрел на родителей Пола. — Надеюсь, вы понимаете, что таким сыном надо гордиться? — спросил он.
— Мы гордимся, — прошептала мама.
— Молодцы! — похвалил Бенджи. — В общем, я своё повоевал… — Он умолк и повернулся к Полу. — Ты ведь станешь политиком, верно? — спросил он.
Пол часто-часто заморгал. О таком будущем он тоже пока не думал.
— Непременно станешь, — сказал Бенджи. — Нам как раз нужен такой премьер-министр, как ты. Такой мудрый. Каждый раз, когда возникнет угроза войны, будешь увеличивать производство сосисок! Ха! Парень, ты — звезда моей души! На вот, держи грушу! — Он глубоко и грустно вздохнул. — Беда в том, что на той войне сосисками никого не кормили. Мне пришлось искать другое решение.
— Нашли? — спросил Пол.
— Да. Я умирал.
— Как это «умирал»? — удивился папа.
— Очень просто! Это было единственно возможное решение. Нас было там много, миллионы, триллионы, друг против друга на поле битвы, вооружённые до зубов, очи сверкают, зубы скрежещут — все полны решимости убить всех вокруг. Я просто выбрал короткий путь. Как только начинался бой, любой бой, я сразу — бац! — и умирал.
Он откусил грушу, облизал мокрые от сока губы и уставился на гостей. Молли нежно погладила его по руке.
— Вы шутите? — спросил Пол.
— Какие тут шутки? Только услышу, что пуля свистит, тут же падаю как подкошенный.
— Но ведь… — начала мама.
— Знаю-знаю. — Бенджи задумчиво созерцал небо. — Должен признаться, меня это тоже несколько смущает. Однако всё так и было: я падал замертво, вырубался напрочь, а потом, после боя, снова оживал. Если честно, это было даже приятно. И отдохнуть успевал. Разумеется, тут войне и конец пришёл. Так что я всех спас.
Папа Пола посмотрел на Бенджи. Что он несёт?
— Что вы несёте? — спросил папа.
Бенджи вздохнул. Из его правого глаза вытекла слеза.
— Боже! Как быстро мы забываем уроки истории! Моё решение положило конец войне, потому что умирать стало модно. Так стали делать все, возникло что-то вроде эпидемии. Сначала нас, тех, кто падал на землю от свиста первой пули, было всего несколько человек. Потом взвод, потом рота, потом полк, бригада, а потом… В последний день большой толстый генерал с большими толстыми медалями отдал приказ атаковать, и вся армия, точно камешки, попадала в траву.
— Шутите? — спросил Пол.
— Не шучу, — ответил Бенджи. — Читай учебники истории. Конечно, я полагаю, что некоторые просто притворялись мёртвыми, но имеет ли это значение?
— Нет, — сказал Пол.
— Разумеется, нет. И вот что странно: у противника происходило ровно то же самое. Падёж наличного состава при свисте первой пули. И что мы имеем? Могут ли мёртвые солдаты сражаться друг с другом?
Пол и все остальные покачали головами.
— Вот именно, — подхватил Бенджи. — Не могут. Остались одни генералы. Но разве они будут сами сражаться друг с другом? Не будут. Всё. Конец войне. На несколько часов воцарились тишина и покой, а потом мертвецы встали и пошли домой. Я вернулся сюда, в сад. С тех пор тут и обитаю. В полном одиночестве, ну разве вот сестрица наведывается… Как, говоришь, тебя зовут?
— Молли, — ответила Молли.
— Ну да, Молли… — Он посмотрел на неё, пожал плечами и улыбнулся. — А раньше я считал, что разбираюсь в жизни.
Он надкусил ещё одну грушу.
— Извините, — произнёс внезапно осмелевший Пол, — но как всё это связано с Луной?
— С Луной? — повторил Бенджи. — Абсолютно никак не связано!
— А моя теория? — спросил Пол. — Вы говорили, что она занятная…
— Говорил! И подтверждаю!
Затем Бенджи хлопнул себя по лбу.
— Ну конечно! — воскликнул он. — Мы собирались её обсудить! Итак: ты предлагаешь теорию, а я её поддерживаю или опровергаю. Что лучше?
— Ты хотел поддержать её, дорогой, — напомнила Молли.
— Ага! — сказал Бенджи. — Чтобы объяснить, что я имею в виду, нам придётся отправиться в прошлое. В прошлое, когда была война.
— Ты уже отправлял нас в прошлое, — вставила Молли.
— Правда? Ну да. Что ж, тогда никаких предисловий! Прямиком на поле брани! Там я лежал мёртвый в окопе, обозревая бескрайнее небо, а в нём летали ракеты, рокотали самолёты, жужжали снаряды…
— Как же вы их обозревали? — спросил Пол. — Вы же умерли!
Бенджи поджал губы.
— Сообразительный мальчик, — отметил он. — Теперь послушай. Раз уж я взялся объяснять необъяснимое, нам придётся слегка отвлечься. Итак, вопрос! С тобой такое было: идёшь по улице и чувствуешь, что за тобой следят?
