Люди земли Русской. Статьи о русской истории - [95]

– Выстрел был сделан в левый висок.

Тело откопали, а дело раскопали. Оказалось, что проф. Михайловский был убит во время сна собственной женой, при соучастии ее любовника, а его ассистента, тоже комсомольца. Преступление было задумано и подготовлено заранее, еще до брака убийцы и жертвы, и сам брак был средством к его выполнению.

Убийцы верили в реальность и ценность шарлатанской «работы» Михайловского и хотели завладеть ее результатами. Сигналом к убийству послужила брошенная профессором фраза:

– Главное закончено. Остаются лишь технические детали. «Боженька» побежден!

Верившие в «гений» проф. Михайловского были глубоко разочарованы: его «труды» не представляли никакого научного интереса. Это были беспорядочные, небрежные выписки из различных медицинских книг…

В суд дело не поступило. Виновники убийства исчезли в недрах ГПУ[124].

Другой известный мне аналогичный эпизод еще более трагичен. Он кажется болезненной фантастикой автора авантюрных романов. И, вместе с тем, он – «советская действительность».

В 32 г. я провел несколько месяцев в Сухуме. Городок маленький, провинциальный, вся жизнь которого концентрируется вокруг двух находящихся там крупных учреждений: зональной станции всесоюзного института растениеводства и обезьяньего питомника, особенно привлекающего внимание приезжих и в силу вполне понятного интереса к жизни экзотических животных на воле и вследствие циркулирующих о нем по всему СССР пикантных слухов.

Официальное назначение питомника – разработка методов омолаживания по способу проф. Воронова. Неофициальное – служить базой живого материала для омолаживания стареющих «вождей». Говорят, что над Сталиным соответствующая операция произведена два раза, а сластолюбивый покойник Калинин омолаживался 4 раза… За верность не ручаюсь.

Однажды Сухум был взволнован самоубийством молодой сотрудницы питомника, куда-то уезжавшей, внезапно вернувшейся и в ту же ночь повесившейся. Она оставила матери истерическое, полное недомолвок, малопонятное, но говорившее о какой-то сексуальной трагедии, пережитой автором письма.

Я был дружен еще до студенческой скамьи с одним из научных сотрудников питомника и от него, под строжайшим секретом, узнал подробности происшедшей драмы.

В питомнике, в строго охраняемой НКВД тайне, под руководством живущего в Москве крупного генетика, имени которого он мне не назвал, ведутся опыты по гибридизации человека с обезьяной, для которых содержатся специальные экземпляры очень редкой породы обезьян, имеющих плоскую ступню. Можно предполагать, что руководителем этого опыта был профессор Н. Кольцов[125], допускавший возможность скрещивания только с этим видом, но только предполагать.

Опыт проводится в широких размерах, над десятками лиц. Применяются как методы искусственного осеменения, так и естественного порядка. Человеческий материал для опытов вербуется крайне осторожно, исключительно в порядке доброй воли. Привлечение его ведется путем гарантии крупной пожизненной пенсии в случае успеха, но также и призывами послужить науке, в зависимости от характера вербуемых. Контрольный период зачатия обусловлен строжайшей изоляцией объекта опыта. Эта мера вызвана несколькими случаями обмана, когда отцом предполагаемого желанного гибрида оказывался соседний Вася или Коля.

Первым пунктом контракта, заключаемого с желающими, стоит взаимное обязательство строгой тайны, подобное тому, которое берут к ГПУ.

– И много находится желающих? – спросил я приятеля.

– Недостатка нет.

– Кто же они по своему характеру, по социальному положению?

– Встречаются равные типы: бывают просто авантюристки, иногда соглашаются под давлением жестокой нужды, с голода, встречаются и любительницы сильных ощущений, порою психически расстроенные на сексуальной почве, но большая половина – молодые энтузиастки науки из вузов и комсомола, нередко девственницы…

К числу этих последних принадлежала и повесившаяся жертва отравления ядом материализма. Мой приятель, хорошо знавший ее, предполагал, что она согласилась на опыт в жажде подвига во имя науки, но психика девушки не выдержала отвратительной противоестественности совершенного: она бежала из-под замка с тем, чтобы умереть, крикнув о своей боли матери…

Нужно быть Достоевским, чтобы до конца проанализировать весь ужас пережитой ею трагедии… но самое страшное в том, что на опыт идут добровольно, что в желающих подвергнуться ему недостатка нет, что случай самоубийства был единственным среди сотен проделанных опытов.

Все они были неудачны. Добиться зачатия оказалось невозможным.

– Думаешь ли ты, что цель опыта строго научна? – спросил я.

– Конечно, нет, – горько усмехнулся старый биолог, – для чисто научной и только научной цели гроша не дадут. Но представляешь ли ты, какой сокрушительный удар метафизическому и идеалистическому взгляду на человека был бы нанесен удачей опыта? Для такой цели – не жалко миллионов!..

Но, несмотря на весь ужас уродливости, противоестественности, попрания основных человеческих чувств, всей этой формы, в которую загнал материализм подлинную юную жажду подвига, она все же прекрасна и высока.