Люди земли Русской. Статьи о русской истории - [138]

Во сколько уже обошлись управляемым на святых основах демократии народам всевозможные разделения и расчленения, произведенные на тех же самых святых демократических основах? Чего стоило восстановление распущенной балканизированной Европы? Во что обходится удержание Германии от вступления ее в антиевропейскую систему? Спасение Греции, Турции? Сомнительный авантюрный торг с Тито? Результаты демократической политики в Китае? Тридцать восьмая параллель в Корее? Во сколько…?

Но если бы мы произвели все эти подсчеты астрономических цифр – показателей уже затраченных средств и пролитой крови, то все-таки получили бы представление лишь о предварительных итогах затрат и потерь, понесенных решительно всеми народами мира «на основе святых целей демократии». Основные взносы в кассу Демократического Молоха еще впереди и затраченные уже суммы, суммы потерь средств и жизней будут относиться к ним, примерно, так же, как относятся теперь ничтожные в бюджете США средства, затраченные на ту же самую расчленительную работу сонрокцабовских ублюдков, к тем потерям, которые придется понести управляемым демократиями народам в том случае, если расчленительные тенденции «самоопределения вплоть до отделения», владеющие, некоторыми группами политических дельцов, получат какое-либо осуществление или даже реальную попытку к нему в освобожденной от социалистической тирании России.

«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 7 ноября 1953 г.,

№ 199, с. 6.

Письма «нового» эмигранта

Закат века

Воплощаясь в жизнь, идеи вступают в подчинение ее законам: они последовательно проходят стадии юности, зрелости и одряхления. В государственно-политической жизни эти периоды принято называть радикализмом, господством и консервативностью идей. Попытки вернуть идею к уже пройденному ею этапу, насильственно омолодить ее, задержать ее развитие или упадок – именуются реакцией.

Идея отражения народоправства (демократии)[177] в партийно-парламентской системе и четырехчленной формуле – детище первой половины XIX в. В 1848 г. в Европе она вступила в период зрелости, стала господствующей. Одновременно с этим «Коммунистический манифест» оформил идею социалистического государства, базируя его на системе не только материалистического, но узко экономического миропонимания.

В дальнейшем обе идеи развивались параллельно, порою блокируясь, порою конфликтуя, но неизменно воздействуя одна на другую. Партийно-парламентская идея к половине XIX в. уже прошла стадию своей юности в форме подпольных и полутайных организаций: туген-бунда, карбонариев, итальянских, венгерских, польских и прочих национально-повстанческих обществ. Англия оснастила ее вековым парламентским опытом.

Социалистическая идея была моложе. Она реально продебютиро-вала лишь в 1843 г. блестящим провалом национальных мастерских в Париже.

Вторая половина XIX в. проходила под знаком беспрерывного роста обоих идей, их зрелости, причем социалистическая идея, будучи моложе, сотрудничала с первой в качестве ее подсобной составной части.

Финал Первой мировой войны ознаменовал торжество партийно-парламентской системы, ее кульминацию. На развалинах трех монархий парламентаризм праздновал свою полную победу, перекроив всю карту Европы, создав по своей схеме ряд новых демократических республик.

За периодом зрелости неминуемо следует период увядания, старости, одряхления. Задержка этого неизбежного закономерного процесса – реакция, повсеместное возникновение диктатур и легкость, с которой приходят к власти диктаторы всех рангов, – слишком значительный исторический фактор, чтобы отнести его за счет появления каких-то «сверх-личностей». Подобное объяснение было бы более чем наивностью. Ни одна диктатура не может возникнуть, а тем более удержать власть, без опоры на какие-либо значительные группы населения, по терминологии марксистов – массы. Сталин и Ленин, Гитлер и Муссолини, Пилсудский и Франко, – все они имели эти базы в лице организованных тоталитарных партий.

Таков, длящийся и поныне, финал развития партийной системы. Он закономерен и неизбежен, т. к. каждая партия неминуемо содержит в себе зерно тоталитаризма. Будь иначе, ее борьба и само ее существование не имели бы цели.

Характерною чертою переживаемого нами периода является то, что подавляющее большинство тоталитарных партий входили и входят в круг социалистического мировоззрения и проводят в той или иной форме социалистические принципы государственности и экономики.

Этот процесс перерождения парламентско-либеральных партий в тоталитаризм далеко не закончен с падением Гитлера и Муссолини. Его вспышки в том или ином виде отмечаются в текущем и неизбежны в будущем. Таковы в наши дни насилие социалистического меньшинства над народным большинством в королевском вопросе. Бельгия, отказ от радикального плана Шумана. Англия, саботаж социалистами столь же радикальной и прогрессивной идеи объединения Европы по проекту Черчилля. Англия, Германия, Швеция и т. д. Все эти явления не что иное, как попрание воли народов к миру, насилие над нею во имя суверенности своих партий, т. е. тоталитаризма.

Эта внутренняя связь социализма с тоталитаризмом не случайна. Она логически вытекает из сути социалистического мировоззрения, основанного на борьбе классов, а не либерально-парламентской коалиции сотрудничества, лежащей в основе буржуазно-демократической системы.